Л де моз теория фетального происхождения истории. Ллойд Демоз. Психоистория. стиль воспитания - помогающий

Психоистория - это научная дисциплина, предметом которой является изучение взаимосвязи исторических событий и психологических феноменов. В рамках этой науки осуществляется психологический подход к истории: изучаются психологические последствия исторических событий, особенности психики исторических деятелей и ее влияние на мотивацию их поступков, формирование психотипов под воздействием социокультурной среды.

Фундаментальными вопросами историко-психологических исследований являются следующие :
закономерности формирования личности в конкретную историческую эпоху;
влияние исторических событий на жизнь и судьбы современников;
влияние психологических особенностей исторических деятелей и народных масс на характер и направленность социальных изменений.

Подобные вопросы неоднократно поднимались и изучались психиатрами и психологами на протяжении XIX и XX столетий. Оживление научного интереса к проблеме взаимоотношения психического и исторического всегда отмечалось в периоды революционных потрясений. Великая Французская революция, побудила социологов, психологов и психиатров к научным разработкам в области психоисторических исследований. Стали изучаться взаимоотношения между историческими и психолого-психиатрическими феноменами, законы взаимодействия личности и истории, феномен толпы и массовых психозов. Л.Леви-Брюль и Пьер Жане с позиций исторического подхода изучают процессы мышления, памяти, представлений, личности.

В начале XX века революции 1905 и 1917 годов в России послужили толчком к разработке вопросов, касающихся психологической обусловленности исторических процессов. Огромный вклад в решение этой проблемы внес В.М.Бехтерев, который рассматривал историю общества, как "главным образом, историю коллективных человеческих деяний". Используя принципы бихевиоризма, В.М.Бехтерев исторические события (войны, революции, социально-политические и экономические движения и т.п.) рассматривал в качестве групповых действий, Он изучал психологические механизмы исторических явлений и вывел 23 закона "коллективной рефлексологии" для объяснения событий исторического масштаба.

Свои взгляды он изложил в фундаментальном труде "Коллективная рефлексология" (1921), в котором для объяснения исторических событий использует не только психологические, но и психофизиологические, физические и механические модели. Основные психологические механизмы массовых исторических действий В. М.Бехтерев представил следующим образом :
1. Исторические действия рассматриваются, как поведенческий акт, включающий развитие реакции протеста, значительно усиливающиеся при образовании коллективного единства и могущие достигнуть степени "народных волнений, переростающих в коллективный взрыв в форме восстания".
2. Для объяснения исторических действий вводится понятие исторического времени жизни человека и его взаимосвязь с историческим опытом прошлых поколений.
3. Одним из важнейших механизмов массовых исторических действий является феномен научения."Ничто в общественной жизни не совершается без предшествующих влияний и ничто не исчезает бесследно...всякий шаг в развитии общественности есть результат предшествующего опыта".
4. При объяснении исторических явлений учитываются компенсаторные психологические механизмы. В.М.Бехтерев обратил внимание на то, что во времена исторических перемен, сопровождающихся смутой и террором, рестораны и казино переполнены, процветает разврат и чрезмерное веселье. Проанализировав эту ситуацию, он вывел "закон компенсации или замещения", исходя из которого одна неудовлетворенная потребность замещается другой. "В деятельности коллектива, когда умственное движение в нем воспрепятствовано, развивается мистическое движение, азартные игры, алкоголизация". Например, во II - III веках в качестве компенсации чрезмерного развития чувственных наслаждений в Римской империи распространяется христианство, формирующее духовные устремления населения.
5. Неудовлетворенность базовых потребностей населения рассматривается как потенцирующий массовидные социальные явления фактор. "Недостаток в удовлетворении потребностей (наследственно-органических или приобретенных) и определяет направление общественных устремлений, которые в зависимости от размеров недостаточной удовлетворенности колеблются в своей интенсивности и экстенсивности". В доказательство этого тезиса В.М. Бехтерев приводит примеры: голод в стране способствует тому, что переструктурируется иерархия потребностей и доминирует потребность в добывании пищи: возможно распространение уравнительной идеологии, грабежи, убийства, эмиграция.
6. Основываясь на данных Я.Перельмана и Т.Морэ о соответствии широкомасштабных народных движений и метеорологических возмущений, обусловленных пятнообразованием на Солнце переодичностью 11 лет (1830г., 1848г., 1860г., 1870г., 1905г., 1917г.), В.М.Бехтерев выдвинул гипотезу о влиянии Солнечной активности на психическое состояние и поведение людей. Он писал, что активизация процессов пятнообразования на Солнце способствует возбуждению людей, что может потенцировать массовое революционное поведение. "По мере усиления солнечной активности человечеством овладевает, по - видимому, нечто вроде лихорадки - рождаются обострения, возникают войны. Можно подумать, что ветер безумия охватывает умы" .

В начале 40-х годов XX века вычленяются специальные научные дисциплины, которые изучают взаимодействия исторического и психического, личности и истории: французская историческая психология и американская психоистория. Теоретической и методологической базой этих дисциплин являются уже известные психологические теории и методики, а также специфические для данных дисциплин концепции (например, концепция исторического персоногенеза И. Майерсона). Для историко-психологической интерпретации индивидуального и группового поведения психоисторики чаще всего используют психоаналитические концепции. Более того, Р.Бинион, П.Левенберг, Б. Мэзлиш, Э.Эриксон считают, что у психоанализа и истории единый предмет исследования: история изучает прошлые человеческие действия, а психоаналитики -настоящие действия, но ищут их мотивацию в прошлом своих пациентов.

Ллойд Демоз, один из организаторов и теоретиков психоисторических исследований в США, не разделяет такую точку зрения и считает, что для решения проблемы исторической мотивации необходима особая методология, основанная на уникальном сочетании исторических документов, опыта клинической психиатрической практики и собственного эмоционального опыта исследователя. (Л. Демоз, 2000).

В настоящее время для психологической интерпритации исторических событий используют также социально-психологические концепции (например, теории когнитивного диссонанса), все большее развитие получает социальная психоистория - направление психоистории, объектом исследования которой является психоистория социальных групп. Главный вопрос, который пытается решить психоисторики, сводится к следующему: "что побуждает огромное количество людей отправиться в путь или жертвовать собой и детьми ради абстрактной идеи?".

Все более актуальными становится исследование влияния семьи на формирование личности в различные исторические периоды. Психоисторический подход позволяет гороздо глубже взглянуть на проблему.

Ллойд Де Моз, автор «психогенной теории истории», считает, что главная причина всех исторических изменений - «психогенез, закономерная смена стилей воспитания детей под давлением поколений». По его мнению, исторические изменения в обществе коррелируют со стилем воспитания детей на ранней стадии социализации, их взаимоотношением с матерью и другими членами семьи (в том числе и из других поколений) и групповыми фантазиями. Л. Демоз проанализировал всемирную историю с точки зрения отношений взрослого и ребенка и выделил следующие основные стили, назвав их по ведущей характеристике во взаимоотношениях :
1. Стиль детоубийства (Античность, до IV века н.э.). Характерны детские жертвоприношения и детоубийства (причины: ребенок болен, слаб, не нужен, родилась девочка и т.д.).
2. Стиль отказа (IV - XIII вв.). В 347 г. в Римской империи по настоянию христианской церкви был принят закон, запрещающий детоубийство. Появляется новый стиль взаимотношения - отказ от ребенка: популярным становится обучение детей в другом городе или другой стране; детей отдают в монастырь, отправляют в длительные путешествия и паломничество; отдают в подмастерье и в приказчики, в пажи ко двору.
3. Амбивалентный стиль (XIV - XVII вв.). Согласуясь с мировозрением эпохи, в детях видят создания, в которых борются Бог и Дьявол. С одной стороны, ребенка любят, но с другой - ведут борьбу со смертным грехом - непослушанием во всех его проявлениях. Для искоренения гордыни применяются жестокие наказания.
4. Навязывающий стиль (XVIII в.). Все мысли, поступки, желания, успехи в учебе, состояние здоровья постоянно контролируются родителями. При этом, за неблаговидными действиями следует наказание (как физическое, так и психологические). По мнению Де Моза, подобный стиль воспитания способствовал тому, что в популяции появилось достаточное колическтво людей, для которых борьба с авторитетом (человеком, группой людей, государством) стала доминирующей жизненной потребностью и целью. Поэтому XVIII век завершился крупнейшими буржуазными революциями во Франции и Америке.
5. Социализирующий стиль (XIX - XXв.). Родители гуманны к своим детям. Они стремятся воспитывать их, основываясь на знаниях в области психологии и педагогики. Пытаются сформировать личность в соответствии с их идеалами, дать престижное образование и лучше подготовить ребенка к взрослой жизни.
6. Помогающий стиль (конец XX в.). В ребенке ценится прежде всего индивидуальность. Задача родителей - максимально способствовать самореализации ребенка, не подавлять его уникальные способы самовыражения и развивать его творческий потенциал. Этот стиль воспитания еще редок, так как требует от родителей большой эмоциональной, интеллектуальной и духовной подготовки и самоотдачи.

Появление новых психогенных стилей взаимоотношений «родители - ребенок» формирует новые психоклассы, возникновение которых сопровождается периодами бунтов, реакций, революций (вначале в сфере искусства, музыки, литературы, кино, театра, моды). Психоклассы - это группы людей со сходным стилем воспитания в детстве, выделяемые в пределах одной популяции. С каждым поколением на историческую арену выходит новый психокласс. То есть, поколение это не только возрастная категория, но прежде всего это принадлежность к группе со сходным стилем воспитания и групповыми фантазиями.

Особенности формирования личности и психических процессов под воздействием помогающего стиля воспитания в настоящее время недостаточно изучены, так как еще не выросло достаточное количество взрослых людей, воспитанных таким образом. Им еще предстоит создать свой психокласс, выйти на историческую сцену и в очередной раз изменить сценарий Истории, написанный предыдущими поколениями.

Следует сказать, что Демоз не единственный психоаналитик, обнаруживший взаимосвязь между стилями воспитания, психологическими и психопатологическими особенности личности и историческими процессами. Еще раньше описал подобную взаимосвязь Эрих Фромм.

Ллойд деМо́c (варианты написания фамилии - Демос , де Моз , де Мос и др.; англ. Lloyd deMause ; род. 19 сентября (1931-09-19 ) , Детройт) - американский историк и психолог, один из основателей психоистории .

В своих работах по истории детства деМос выделил шесть различных доминирующих моделей отношения к детям на протяжении истории, обосновал влияние воспитания в детстве на особенности взрослой личности и связал выделенные им модели воспитания детей с особенностями развития цивилизации в каждый период. Шесть моделей, по деМосу, следующие :

Инфантицидная (до IV века н. э.) - характеризуется массовым убийством детей и насилием в их отношении
Бросающая/отстранённая (IV - XIII века) - характеризуется отказом от инфантицида в связи с распространением христианства и практикой передачи родителями детей на воспитание третьим лицам
Амбивалентная (XIV - XVII века) - характеризуется началом вытеснения практики физических наказаний
Навязчивая/принудительная (XVIII век) - характеризуется началом понимания потребностей ребёнка
Социализирующая (XIX - первая половина XX века) - характеризуется массовым распространением педагогических знаний, а также начального и среднего образования
Помогающая (с середины XX века) - характеризуется индивидуализацией процесса воспитания, отказом от физических наказаний и равноправными отношениями между родителями и детьми

ДеМос также обратил внимание на роль фетального опыта, то есть психологических травм человека в состоянии эмбриона в чреве матери. По мнению деМоса, фетальные травмы возникают, когда эмбрион испытывает дискомфорт от недостатка питания либо от курения или алкоголизма матери. Поскольку эмбрион не имеет возможности ответить на раздражающую реакцию, фетальные травмы остаются в психике человека и в зрелом возрасте, однако из-за того, что они скрыты в самой глубине психики, их проявление носит бессознательный и неявный характер .

Проблему генезиса и распространения исламистского терроризма деМос связывает с особенностями семейных отношений и воспитания во многих мусульманских странах .

Библиография

DeMause, Lloyd (1975). A bibliography of psychohistory. New York: Garland Pub. ISBN 0-8240-9999-0 .
DeMause, Lloyd (1975). The New psychohistory. New York: Psychohistory Press. ISBN 0-914434-01-2 .
Ebel, Henry; DeMause, Lloyd (1977). Jimmy Carter and American fantasy: psychohistorical explorations. New York: Two Continents. ISBN 0-8467-0363-7 .
DeMause, Lloyd (1982). Foundations of psychohistory . New York: Creative Roots. ISBN 094050801X .
DeMause, Lloyd (1984).

Ллойд Демоз издал книгу: Foundations of psychohistory, где привёл свою оценку изменения отношения к детям, начиная с IV века до нашей эры до современности:

«Пытаясь выделить периоды с разными стилями воспитания детей, следует признать, что психогенная эволюция с неодинаковой скоростью протекает в разных генеалогических линиях, что многие родители как будто «застряли» на более раннем этапе, что даже в наши дни есть люди, которые бьют, убивают и насилуют детей. Кроме того, существуют классовые и региональные различия, ставшие особенно важными в новое время, когда высшие классы перестали отсылать своих детей кормилицам и начали воспитывать их сами. Поэтому, составляя схему периодизации, которая приводится ниже, я ориентировался на наиболее развитых в психогенном отношении родителей в наиболее развитых странах, а датировку привожу по самым ранним упоминаниям в источниках того или иного стиля отношений с детьми. Шесть последовательных этапов показывают постепенное сближение ребенка и родителя по мере того, как поколение за поколением родители медленно преодолевают свои тревоги и начинают развивать способность распознавать и удовлетворять потребности ребенка. Кроме того, мне кажется, что схема дает еще и классификацию современных стилей воспитания детей.

1. Стиль детоубийства (античность до IV века н. э.) Над античным детством витает образ Медеи, поскольку миф в данном случае только отражает действительность. Когда родители боялись, что ребёнка будет трудно воспитать или прокормить, они обычно убивали его, и это оказывало огромное влияние на выживших детей. У тех, кому повезло выжить, преобладали проективные реакции, а возвратные реакции находили выражение в гомосексуальных половых актах с детьми.

2. Оставляющий стиль - abandoning (IV-ХIII века н. э.). Родители начали признавать в ребенке душу, и единственным способом избежать проявления опасных для ребенка проекций был фактический отказ от него - отправляли ли его к кормилице, в монастырь или в заведение для маленьких детей, в дом другого знатного рода в качестве слуги или заложника, отдавали ли навсегда в чужую семью или окружали строгой эмоциональной холодностью дома. Символом этого стиля может быть Гризельда, которая охотно отказалась от своих детей, чтобы доказать любовь к мужу. Или, может быть, одна из популярных до тринадцатого века картин с изображением суровой Марии, которая крепко, почти до удушья сжимает в руках младенца Иисуса . Проекции по-прежнему очень сильны: ребёнок полон зла, его надо все время бить. Однако возвратные реакции значительно ослабевают, что видно из уменьшения числа гомосексуальных связей с детьми.

3. Амбивалентный стиль (XIV-XVII века). Ребёнку было позволено влиться в эмоциональную жизнь родителей, однако он по-прежнему был вместилищем опасных проекций взрослых. Так, задачей родителей было «отлить» его в «форму», «выковать». У философов от Доминичи до Локка самой популярной метафорой было сравнение детей с мягким воском, гипсом, глиной, которым надо придать форму. Этот этап отмечен сильной двойственностью. Начало этапа можно приблизительно датировать четырнадцатым веком, когда появилось много руководств по воспитанию детей, распространился культ Марии и младенца Иисуса, а в искусстве стал популярным «образ заботливой матери».

4. Навязывающий стиль (XVIII век). Этот стиль стал возможен после грандиозного ослабления проективных реакций и фактического исчезновения возвратных реакций, что стало завершением великого перехода к новому стилю отношений. Ребёнок уже в гораздо меньшей степени был отдушиной для проекций, и родители не столько старались исследовать его изнутри с помощью клизмы, сколько сблизиться с ним более тесно и обрести власть над его умом и уже посредством этой власти контролировать его внутреннее состояние, гнев, потребности, мастурбацию, даже саму его волю. Когда ребёнок воспитывался такими родителями, его нянчила родная мать; он не подвергался пеленанию и постоянным клизмам: его рано приучали ходить в туалет; не заставляли, а уговаривали; били иногда, но не систематически; наказывали за мастурбацию; повиноваться заставляли часто с помощью слов. Угрозы пускались в ход гораздо реже, так что стала вполне возможной истинная эмпатия. Некоторым педиатрам удавалось добиться общего улучшения заботы родителей о детях и, как следствие, снижения детской смертности, что положило основу демографическим изменениям XVIII века.

5. Социализирующий стиль (XIX век - середина XX). Поскольку проекции продолжают ослабевать, воспитание ребенка заключается уже не столько в овладении его волей, сколько в тренировке её, направлении на правильный путь. Ребёнка учат приспосабливаться к обстоятельствам, социализируют. До сих пор в большинстве случаев, когда обсуждают проблему воспитания детей, принимают как нечто само собой разумеющееся социализирующую модель, этот стиль отношений стал основой всех психологических моделей двадцатого века - от фрейдовской «канализации импульсов» до скиннеровского бихевиоризма. Особенно это относится к модели социологического функционализма. В девятнадцатом веке отцы стали гораздо чаще выказывать интерес к своим детям, иногда даже освобождая мать от хлопот, связанных с воспитанием.

6. Помогающий стиль (с середины XX века). Этот стиль основан на допущении, что ребёнок лучше, чем родитель, знает свои потребности на каждой стадии развития. В жизни ребёнка участвую оба родителя, они понимают и удовлетворяют его растущие индивидуальные потребности. Не делается совершенно никаких попыток дисциплинировать или формировать «черты». Детей не бьют и не ругают, им прощают, если они в состоянии стресса устраивают сцены. Такой стиль воспитания требует огромных затрат времени, энергии, а также бесед с ребёнком, особенно в первые шесть лет, потому что помочь ребёнку решать свои ежедневные задачи невозможно, не отвечая на его вопросы, не играя с ним. Быть слугой, а не повелителем ребёнка, разбираться в причинах его эмоциональных конфликтов, создавать условия для развития интересов, уметь спокойно относится к периодам регресса в развитии - вот что подразумевает этот стиль, и пока еще немногие родители со всей последовательностью испробовали его на своих детях. Из книг, в которых описываются дети, воспитанные в помогающем стиле, видно, что в итоге вырастают добрые, искренние люди, не подверженные депрессиям, с сильной волей, которые никогда не делают «как все» и не склоняются перед авторитетом».

Ллойд Демоз, Психоистория, Ростов-на-Дону, «Феникс», 2000 г., с. 83-86.

КЛАССИКИ ПСИХОЛОГИИ XX ВЕКА

CREATIVE ROOTS, INC.

Planetarium Station

New York, New York 10024

ПСИХОИСТОРИЯ

ЛЛОЙД ДЕМОЗ

Foundations of Psychohistory

Перевод с английского Шкуратова А.

Д31 Ллойд Демоз

Психоистория Ростов-на-Дону: «Феникс», 2000. - 512 с

Психоистория - новая самостоятельная наука об исто рической мотивации. Она убедительно доказывает, что от прогрессивного развития стилей воспитания детей зависит ход исторического процесса в прошлом, а так же предлагает методику прогнозирования на ближайшую

историческую перспективу.

Эта книга будет интересна не только историкам, психо логам, политологам, социологам, но и широкому кругу чи тателей,

ПРЕДИСЛОВИЕ

Именно теория решает, что мы мо жем наблюдать.

Альберт Эйнштейн

Психоистория есть наука об исторической мотивации - не боль ше, не меньше.

Надеюсь, что эта книга даст теоретическую основу новой науке психоистории.

Мало кто осознает, что психоистория - единственная новая социальная наука, которой суждено появиться в двадцатом веке, так как социология, психология и антропология - все отделились от философии в девятнадцатом веке.

Первая задача любой зарождающейся науки - формулиров ка смелых, четких и доступных для проверки теорий. Необходи мо, чтобы эти теории обладали внутренней цельностью и чтобы на их основе можно было делать прогнозы, проверяемые и час тично опровергаемые новым эмпирическим материалом. Провер ка и частичное опровержение теории - цель любой науки и единственная основа, на которой формулируются новые, обеща ющие быть лучше теория и предсказания.

Формулировка, проверка, опровержение и переформулиров ка психоисторической теории являются, таким образом, моей единственной целью в этой книге.

Каждая глава представляет собой новый научный эксперимент, в котором я пытаюсь отождествить себя с действующими ли цами исторической драмы и исследовать свое собственное бессознательное с тем, чтобы постичь историческую мотивацию. Лишь сумев осуществить внутренний акт открытия, я смогу дви нуться вглубь к новому историческому материалу, чтобы прове рить модели мотивации и групповой динамики, которые, как мне кажется, я обнаружил. Как признал еще давно Дильтей, это един ственный путь творения психоистории. В конце концов, психе мо жет открывать мотивы других, лишь исследуя самое себя. Моти вы других видов, будучи по сути совершенно отличными от наших, в буквальном смысле непостижимы. Только открыв «Гитлера в себе», мы сможем понять Гитлера. Кто отрицает «Гитлера в нас», тот не способен творить психоисторию. Я, как и Гитлер, был за битым, запуганным ребенком и злопамятным юношей. Я признаю, что он есть во мне, а при известной доле храбрости могу почув ствовать в своих поджилках тот ужас, который испытывал он, когда способствовал европейскому Gotterdammerung-y.

Необходимость погружения в глубины собственного психе в процессе психоисторического исследования часто заставляет критиков путать интроспекцию с галлюцинацией. Политический психолог Ллойд Этередж признается, что не может понять, «то ли работа Демоза - откровение смелого, провидческого гения, то ли это взбудораженная фантазия умалишенного». Историк Лоуренс Стоун по прочтении моей работы не знает, «как решить пробле му отношения к такой смелой, такой дерзкой, к такой догматич ной, к такой воодушевляющей, к такой извращенной и со всем тем так обстоятельно документированной модели». А Дэвид Стэннэрд высказывает опасение, что интроспекция - это всего лишь регрессия, и считает, что моя работа находится «далеко за пределами даже самого снисходительного определения учености», поскольку, говорит он, я выполняю свои исследования, «в тече ние сотен часов ползая под постельным бельем в двухлетних поисках ответов на загадки истории». Конечно, интроспекция - опасная задача, и тот, кто пытается применить ее в психоисто рии, рискует быть обвиненным в том, что сам является един ственным источником тех фантазий, которые исследует.

Поскольку интроспекция - такой важный инструмент в исследовании исторической мотивации, то личная жизнь психоисторика должна быть тесно связана с темой, которую он

8 ллойд ДЕМОЗ

или она выберет. «Ничего не любя и не ненавидя - ничего и не поймешь» - это трюизм в психологических науках. Поэто му никого не должно удивлять, что то десятилетие моей жиз ни, когда я занимался исследованиями и писал эти главы, я сам прожил эти главы: об эволюции детства писал, когда рос сын, об истоках войн - во время развода, о фетальном происхожде нии истории - во время беременности новой жены. Кроме того, я могу проследить влияние на эти очерки моего первого и вто рого курсов психоанализа, или развития нашего Института пси хоистории, либо «Журнала психоистории», где очерки были впер вые опубликованы. Все это имеет отношение к открытию. Но в конце концов о теории судят по тому, насколько хорошо она объясняет материал. Я систематически изучал свои собствен ные сновидения, чтобы лучше понять как свою роль в психо исторических группах, так и исторический материал - ведь история, как и сновидения, обретает совершенно определенный смысл, когда знаешь законы ее символической трансформации. Однако истинная ценность моих психоисторических теорий выводится не из моих сновидений, а из способностей объяснить разделяемые мотивы индивидов в исторических группах.

«Психогенную теорию истории», которую я излагаю в этой книге, легко понять, хотя часто в нее трудно поверить. Вкратце ее можно охарактеризовать как теорию, гласящую, что история включает проигрывание взрослыми групповых фантазий, ос нованных на мотивации, которая в исходном виде является ре зультатом эволюции детства.

Я называю эту теорию «психогенной», а не «экономической» или «политической», поскольку она рассматривает человека ско рее как homo relatens* , а не как хомо экономикус или хомо политикус - то есть, ищущего взаимоотношений, любви больше, чем денег или власти. Теория утверждает, что реальным бази сом для понимания мотивации в истории являются не экономи ческий или социальный класс, а «психокласс » - разделяемый стиль воспитания детей. Таким образом, неофициальный девиз на шего «Журнала психоистории»: «нет детства - нет психоистории», как бы он ни был труден для осуществления, должен постоянно напоминать нам о первоочередной психогенной цели, когда мы выковываем свою новую науку.

ПРЕДИСЛОВИЕ

В качестве раздела научной психологии психоистория пред ставляет собой просто психологию очень больших групп. Она основана на психоанализе, поскольку это самое значительное направление глубинной психологии двадцатого века - в проти воположность социологической теории, которая основана на ассоциационизме. восемнадцатого века или на его варианте девят надцатого века, бихевиоризме. Однако, как постоянно подчерки вал психоисторик Рудольф Бинион, психоисторические законы являются sui generis*, их нельзя вывести на основе клинической практики, но только из исторического наблюдения. Ведь, вытекая из законов индивидуальной психологии, они выходят за преде лы последних, характеризуя динамику, свойственную исключи тельно большим группам, и сводятся к клинической психологии не больше, чем астрономия - к атомной физике. Таким образом, в поле зрения моей работы целая «история психе», а не просто «использование психологии в истории». Это значит, что психо история, которая пишется теми из нас, кто связан с Институтом психоистории, происходит не столько из знаменитого «следующе го задания» Уильяма Лангера историкам «использовать психоана лиз в истории», сколько из изначальной надежды Фрейда на то, что «мы можем рассчитывать, что однажды кто-нибудь отважится заняться патологией культурных сообществ».

Высказанное Фрейдом предположение, что целые группы могут быть патологичны, тревожит историков. Британский исто рик Э. П. Хеннок, исходя из исторического релятивизма, порицает мою работу за «грубость и полнейшее сумасбродство»:

«То, что человек других эпох мог вести себя совершен но не так, как мы, и в то же время быть не менее ра зумным и здоровым, уже давно является основопола гающей концепцией среди историков. Однако к мен тальному миру Демоза это не относится... нормальные обычаи обществ прошлого постоянно объясняются в терминах психозов».

Хотя на самом деле я никогда не применял слова «психоз» к группам, я знаю, что он имеет в виду. Это тот же самый исторический релятивизм, который был предложен Филиппом Ариесом, сказавшим, что люди прежних времен, прибегавшие к сексуальному насилию над детьми, нормальны, потому что

своего рода, своеобразный (лат.)

«широко распространенный обычай играть с половыми органами детей составлял часть широко распространенной традиции». Такого рода релятивизм был популярен среди антропологов в 30-х - «любую культуру можно судить только с точки зрения ее собственной системы ценностей» - пока не пришла вторая ми ровая война, когда уже дико было говорить, что нацизм - лишь отражение культуры, одобряющей сожжение младенцев в печах. Нет просто никакой возможности исключить ценности из пси хоистории - любить детей лучше, чем бить детей, в любой куль туре, даже если психоисторик путем эмпатии может попытать ся избавиться от этноцентризма. Поскольку главное, на что я де лаю упор в этой книге, - это идея, что психологическая зрелость является историческим достижением, то каждая страница того, что вы собираетесь прочитать, проникнута моей системой цен ностей, и вам следует приготовиться подвергать сомнению не только факты, но и мои ценности. Конечно, как и в случае с любой исторической теорией.

Система ценностей любой социальной науки запечатлена в са мих ее основах. Когда зарождалась социология, Конт и Дюркгейм считали, что лишь ограничивают предмет изучения, постулируя первый принцип: «общество предшествует индивиду». Однако с тех пор, как Поппер показал, что это холистическое заблуждение, ко торое нa самом деле является оценкой группы (я бы даже ска зал «групповой фантазии») как более важной по сравнению с индивидом, социология дрейфует без теоретической базы. В самом деле, понятие «общества» придумано ради отрицания индивидуаль ной мотивации в группах. Дюркгейм был нетерпим к этому пе реходу от психологии, заявляя, что «всякий раз, когда социальное явление объясняется непосредственно как психологическое явле ние, мы можем быть уверены, что это объяснение неверно». По этому я никогда не использую слово «общество» (принимая вместо него непредметный термин «группа»), поскольку считаю его еще одной проективной оцекой, как и «Бог» или «ведьма», освобожда ющей индивида от ответственности. «Обществом вызвано то-то и то-то» - всегда или тавтология, или проекция, и в этой книге я со знательно намереваюсь дать теоретическую систему, основанную на методологическом индивидуализме в качестве альтернативы холистической социологии Дюркгейма и Маркса,

Означает ли это, что психоистория полностью сводит предмет своего изучения к «психологическим мотивам»? Да. Только у психе

АНАЛИЗ

книги Ллойда де Моза "Психоистория"

Глава 1. Эволюция детства

« История детства - это кошмар,

От которого мы только недавно

стали пробуждаться »
Л. Де Моз

ЭВОЛЮЦИЯ ДЕТСТВА:

как относились к детям в разные периоды истории

1 стиль воспитания – детоубийственный (с начала существования человечества и до IV века нашей эры)

К сожалению и в наши дни встречаются случаи такого так называемого «стиля воспитания». Случаи детоубийства происходят и в современном обществе.

Но в большинстве случаев это свойственно так называемым асоциальным элементам нашего современного общества, для которых существует своя система ценностей, в которой нет места любви, духовности, нравственности, родственных связей, чувства долга и ответственности и многого другого, что и является основой семьи в полном смысле этого слова.

Можно привести множество примеров.

Нежелательная беременность в семьях наркоманов или алкоголиков, когда при возникновении беременности нет денег на аборт, все деньги уходят на дозу или алкоголь. В результате роды происходят в домашних условиях и от младенца сразу же избавляются, как способ решения возникшей «проблемы».
Случайная беременность малолетних, которые из-за страха перед своими родителями или родственниками, или просто страха перед неизвестностью и беспомощностью стараются избавиться от ребенка любыми способами, часто путем оставления его, что приводит к гибели младенца.
Такие случаи имеют место и в обеспеченных кругах нашего общества, когда случайная и нежелательная беременность может привести к серьезным юридическим последствиям, которые могут привести к серьезным материальным потерям (бракоразводные процессы, лишение наследства и т.д.).

2 стиль воспитания – оставляющий (с IV по XII век)

Данный стиль воспитания очень даже свойственен современному обществу. Полный или временный отказ от воспитания ребенка существует во всех социальных слоях. Причин для этого множество.

Малоимущие семьи после рождения ребенка по причине невозможности его прокормить стараются избавиться от него. Некоторые «матери» оставляют младенцев прямо в родильном доме, отказываясь от родительских прав на него. Многие через некоторое время подкидывают младенца в приюты и детские дома.
Некоторые «матери» отказываются от своих детей по причине развала семьи, когда биологический отец оставляет семью без материального обеспечения еще до рождения ребенка и у матери нет возможности предоставить младенцу необходимые условия или просто прокормить его.
Существуют «родители», которые пытаются просто получить материальную выгоду путем продажи младенца чужим людям, желающим купить «живой товар» по различным причинам.
Временный отказ от воспитания ребенка – самый распространенный случай в наше время. Некоторые матери считают, что выносив и родив ребенка, свою миссию они выполнили и в дальнейшем его воспитанием должны заниматься другие «профессиональные» люди: кормилицы, няни, гувернантки, воспитатели или бабушки с дедушками. Такие способы воспитания свойственны обеспеченным кругам населения, но не только.
Пример из профессиональной деятельности. Набор в довузовские учебные заведения министерства обороны осуществляется с 5-го класса. По опыту общения с родителями, опекунами и другими законными представителями воспитанников можно сделать вывод, что довольно значительная их часть всеми возможными и невозможными способами старается избавиться от воспитания ребенка путем его зачисления в данные заведения, где он находится на полном обеспечении у государства и к тому же получает образование. Некоторые законные представители прямо так и заявляют: «Я вам отдала ребенка – вы и должны им заниматься, а у меня других проблем хватает».

3 стиль воспитания – амбивалентный (с XII по XVII век)

В наше время данный стиль воспитания вполне применим во многих семьях, особенно в семьях консервативного характера.

Многие родители, имея богатый жизненный опыт, помня свои собственные ошибки и неудачи, стараются «слепить» из своего ребенка некий «идеальный» объект, который не будет обладать теми недостатками и комплексами, которые обрели они сами, который не совершит тех ошибок, которые совершили они сами.
Родитель, который в силу своего неуспешного обучения в школе не получил высшего образования и вынужден был всю жизнь работать на заводе рабочим, старается добиться от своего ребенка высокого уровня обучения и поступления в институт и т.д.
Эта «лепка» происходит методом жесткого навязывания своих стереотипов путем применения телесных наказаний: принес в дневнике двойку – получил ремнем, испачкал форму мороженым – получил подзатыльник.
Некоторые родители применяют телесные наказания, крик и ругань по отношению к ребенку иногда беспричинно, требуя от него невозможного, что влечет за собой развитие у ребенка своих страхов и комплексов, иногда остающихся на всю жизнь.

4 стиль воспитания – навязывающий (с XVII по XVIII век)

Данный стиль воспитания, мне кажется, применяется в большинстве «не креативных» семей. Основа – это мать и отец, которые путем уговоров, обсуждений, взаимного контакта и подачи положительных примеров воспитывают своего ребенка.

Обычная полная, вполне обеспеченная семья, «мама – врач, папа – инженер». Оба родителя постоянного проявляют заботу о ребенке, стараясь предоставить ему все необходимое для развития, обучения и воспитания.
В семье нет ничего лишнего, «креативного», супер модного, а только порядок, дисциплина, уважение и пример для подражания.
В наше время таких семей много среди среднего социального класса и ниже среднего.

5 стиль воспитания – социализирующий (с XIX по середину XX века)

Я считаю, этот стиль воспитания наиболее удовлетворяет потребностям нашего современного общества. Поскольку его суть заключается в направлении ребенка на правильный путь. Большое значение уделяется социализации ребенка в обществе, в том мире, где ему предстоит провести всю свою жизнь.

Посещение ребенком детских яслей – первый шаг к адаптации его в обществе. Некоторые родители считают его не столь существенным, и предпочитают воспользоваться другим стилем воспитания (няньки, сиделки).
Посещение ребенком детского сада – просто необходимый, я считаю, шаг к его социализации. В детском саду ребенок получает первые навыки поведения в обществе.
Семья – основная социальная среда воспитания ребенка, где не только оба родителя являются участниками процесса социализации ребенка, но и непосредственно сам ребенок. Мама и папа в одинаковой степени с раннего детства занимаются воспитанием ребенка, прививают ему правильные привычки, нормы поведения в обществе и т.д.

6 стиль воспитания – помогающий (с середины XX века)

Этот стиль воспитания, мне кажется, довольно сложен в плане реализации. Он требует не только больших временных и эмоциональных затрат, но и большого опыта в педагогической и воспитательной деятельности, а также владения теоретической базой.

Конечно, существуют семьи, практикующие данный стиль воспитания, особенно среди обеспеченных прогрессивных кругов нашего общества, которые стараются схватывать все новое, модное, «западное». Но лично я примеров с положительными результатами не знаю. Время покажет.

КАТЕГОРИИ