Упущенные возможности. Бронеавтомобили Германии в Первую мировую войну. Первый русский броневик подъесаула накашидзе

Символом отечественной военной мощи в XX веке принято считать танковые войска. Но так было не всегда. В годы Первой мировой войны, еще до массового появления на фронтах танков, Россия уже состоялась как великая «броневая держава».

Неудачи русской армии принято списывать на «техническую отсталость» и «косность чиновников», однако что касается бронетехники - в этой области мы всегда были на лидирующих позициях.

Во время Великой войны русские бронеавтомобили не уступали по качеству лучшим английским образцам, а бронепоезда вообще не имели себе равных. Технические решения, применявшиеся при их изготовлении, надолго обогнали свое время.

Бронечасти русской армии комплектовались самыми грамотными солдатами. Многие из них были добровольцами. Именно поэтому команды бронепоездов и бронеавтомобилей практически не поддавались разложению и революционной агитации и до самого конца войны оставались наиболее боеспособными подразделениями русской армии.

Новая книга ведущего специалиста по истории бронетехники Максима Коломийца посвящена истории, вооружению, организации и боевому применению отечественных бронечастей в годы Первой мировой войны.

Впервые русские броневики использовались в боях в ноябре 1914 года в районе Стрыкова. Это были машины 1-й автопулеметной роты, о действиях которых уже рассказывалось. Первый обобщающий документ по действиям бронированных автомобилей был составлен в первых числах нового 1915 года, и 3 января направлен дежурным генералом при Верховном главнокомандующем Кондзеровским в Петроград:

«В настоящее время на основании донесений 2-й армии об опыте применения в период Лодзинских боев приданных ей броневых автомобилей. Данные о боевой деятельности этих автомобилей следующие: вес всей системы слишком велик, почему бронеавтомобили успешно действуют только по шоссе и по хорошо укатанным грунтовым дорогам. Последнее стесняет район их действий. Броня их легко пробивается ружейными пулями с расстояния до 300 шагов. Так, в бою 20 ноября при отходе частей 17-й дивизии вдоль шоссе Ласк - Пабияницы, 2 автомобиля, высланные на поддержку, были пробиты пулями и все находившиеся в них пулеметчики переранены. При удачном наезде автомобили с пулеметами наносят противнику огромные потери, и особенно ценны в период наступления, когда, выезжая вперед своих наступающих цепей, заставляют противника своим огнем укрываться в окопы и прекращать ружейный огонь по наступающему, чем последний мог пользоваться для быстрого продвижения вперед. В бою под Лодзью 20 ноября исключительно пулеметным огнем броневых автомобилей была совершенно рассеяна колонна противника, наступавшая вдоль Пабианицкого шоссе.

Боевая практика показала, что наилучшей организацией броневых автомобилей является взводная, из трех автомобилей - два с пулеметами и один с пушкой. В общем, по тому же донесению 2-й армии бронированные автомобили снискали себе полное доверие в войсках, нашедших в этих машинах огромную мощную поддержку особенно при наступлении».

Бронемашина «Остин» 1-й серии «Алмаз» 21-го автопулеметного взвода перед выходом на боевую операцию. 1916 год. Машина оснащена перископами для наблюдения за полем боя (АСКМ).

И если боевые действия 1-й автопулеметной роты, несмотря на конструктивные недостатки бронированных «Руссо-Балтов», оказались очень успешными, то с новыми автопулеметными взводами, укомплектованными английскими «остинами» 1-й серии, сначала было не все так гладко. Так, генерал-квартирмейстер штаба армий Северо-Западного фронта 3 марта 1915 года докладывал:

«В 12-й армии автопулеметные взвода приданы Гвардейскому корпусу. 19 февраля 7-й взвод обстрелял позиции противника у Залесье, повреждений от огня не было, но при обратном возвращении одна машина в темноте наскочила на падшую лошадь и получила повреждение.

19-го же февраля 8-й взвод под командой штабс-капитана Цорна двинут был в распоряжение начальника 23-й пехотной дивизии; в семи верстах от Ломжи одна машина влетела в канаву, сломала радиатор и вернулась обратно в Ломжу».

Такие неудачи можно объяснить неопытностью экипажей машин и малым временем на их подготовку - если полковник Добржанский имел возможность подобрать опытный личный состав и провести с ним занятия, то при формировании новых взводов (с 5 по 12-й) этого сделать не удалось. Кроме того, как уже говорилось, броня английских машин не защищала от пуль на близких дистанциях, что приводило к потерям.

В дальнейшем, после приобретения необходимого опыта в эксплуатации новых бронемашин и их перебронировки на Ижорском заводе, действия автопулеметных взводов стали значительно успешнее. Броневики активно использовались в боях, оказывая существенную поддержку своим войскам.

На основании первого опыта использования броневиков русским командованием была разработана «Инструкция для боевого применения бронеавтомобилей», утвержденная Верховным Главнокомандующим 3 февраля 1915 года. При рассылке этого документа в войска, начальник штаба Верховного Главнокомандующего генерал Янущкевич сопроводил его таким комментарием:

«Опыт настоящей войны показал, что присутствие бронеавтомобилей на полях сражений нередко оказывает значительное влияние на разрешение боевых задач на данном участке. В видах наиболее рационального использования бронеавтомобилей Верховный Главнокомандующий приказал принять к точному руководству и исполнению прилагаемую при сем „Инструкцию для боевого применения бронеавтомобилей“, знание коей обязательно для всех старших начальников до командиров полков включительно, а также для всех офицеров Генерального штаба и броневых автомобильных частей».

Замаскированный броневик «Адский» 15-го автопулеметного взвода.

Юго-Западный фронт, июнь 1915 года. На колесах установлена бронезащита (РГАКФД).

«Инструкция» определяла организацию бронечастей, их подчиненность в армии, рассматривала рекомендуемые варианты их применения на поле боя, а также различные тактические примеры. При прочтении этого документа видно, что его разработкой занимались специалисты, хорошо знакомые с броневиками и знающие их сильные и слабые стороны. Так, отмечалось, что «к службе сторожевого охранения привлекать бронеавтомобили вообще не следует», не рекомендовалось использовать их в составе «мелких разведывательных частей». В этом документе бронемашинам уже отводилась довольно существенная роль в общевойсковом бою, причем не только при наступлении и обороне, но и при отступлении. Так, в случае прорыва фронта противником «бронеавтомобиль останавливается на месте и самым интенсивным фланговым обстреливанием наступающего противника старается, даже ценой собственной гибели, остановить или хотя бы задержать неприятеля».

Следует сказать, что на тот момент ни одна армия мира не имела вещей, регламентирующих службу и боевое использование автобронечастей, в этом вопросе Россия была первой (выдержки из «Инструкции» приведены в Приложении). Дополненная некоторыми пунктами после появления на вооружении пушечных бронемашин, «Инструкция» являлась основным документом по использованию броневиков в Русской Армии вплоть до конца 1917 года.

Бронемашина «Громобой» 20-го автопулеметного взвода.

Деревня Петриче, Юго-Западный фронт, 1915 год (РГАКФД).

Весной - летом 1915 года автобронечасти активно включились в боевую работу - русская армия с тяжелыми боями отходила в глубь страны. В ходе операций на различных участках фронта броневики оказывали значительную помощь своим частям, часто выполняя поставленные задачи ценой собственной гибели. В качестве примера можно привести выписки из приказа о посмертном награждении (да, такое было не только в годы Великой Отечественной) Георгиевскими крестами пулеметчиков одной из бронемашин, действовавших в полосе 3-й русской армии:

«Командир 14-го автопулеметного взвода рапортом от 12 января с.г. (т. е 1916 года. - Прим. автора ) донес, что приказом по XXIV армейскому корпусу от 19 декабря 1915 года за № 345 награждены за выдающиеся подвиги в боях против неприятеля 14-го автопулеметного взвода младший унтер-офицер Скрыпник Василий Георгиевским крестом 1-й степени № 2798 и ефрейтор Антипин Сергей Георгиевским крестом III-й степени № 99775.

О подвиге Скрыпника в приказе изложено так:

В бою 20-го июня с.г., после того как шофер был ранен, а помощник его убит, желая спасти офицера, помощника шофера и пулеметчика-ефрейтора, самоотверженно стрелял из пулемета до тех пор, пока не был сам убит и взорван автомобиль.

О подвиге Антипина в приказе говорится так:

В то время когда снарядом были вырваны передние дверцы, самоотверженно подавал патроны пулеметчику - унтер-офицеру, пока не был убит пулей в лоб и сгорел в взорвавшемся автомобиле».

Об интенсивности боевых действий 14-го взвода и героизме его личного состава красноречиво говорит число награжденных Георгиевскими крестами и медалями за 1915 год (взвод был отправлен на фронт 21 марта) - на 33 солдата и унтер-офицера Георгиевских крестов I степени - 3, II - 6, III - 9, IV - 24; медалей III степени - 2 и IV - 20. Таким образом, на 33 человека приходилось 64 награждения, причем во взводе было три полных Георгиевских кавалера! И 14-й автопулеметный взвод не был исключением - подтверждением чему может служить следующий документ, интересный еще и тем, что награждаемый офицер - тот самый В. Поплавко, который спроектировал броневики «Джеффери»:

«Высочайшим приказом, составленным в 3-й день февраля с.г. (имеется в виду 1916 год. - Прим. автора ), утверждается пожалование командования 11-й армии за отличие в боях против неприятеля по удостоению Местной Георгиевской Кавалерской Думы Ордена св. Великомученика и Победоносца Георгия IV степени II-го гренадерского Фанагорийского Генералиссимуса князя Суворова полка штабс-капитан Поплавко, за то, что, состоя в прикомандировании к 19-му автопулеметному взводу, 17 августа 1915 года у д. Теофиполка, выехав на броневом автомобиле „Победа“ за наше проволочное заграждение и следуя дальше, наткнувшись на мост, миновать который он не мог, остановился и под сильным артиллерийским и пулеметным огнем неприятеля, подвергая свою жизнь опасности, поправил мост, после чего провел по нему свой автомобиль и дал возможность впоследствии проследовать по нему другим автомобилям. Дальнейшими своими действиями способствовал отражению противника и взятию нами 8-орудийной батареи неприятеля, наведя на него панический страх».

К сказанному следует добавить, что 19-й взвод действовал в составе 11-й армии Юго-Западного фронта.

Вот еще примеры действий русских броневиков летом 1915 года. Это выписки из донесений командира 22-го автопулеметного взвода штабс-капитана Дзюбановского, прикрывавшего отход частей 7-й армии Юго-Западного фронта:

«21 августа начальник арьергарда передал, что противник наступает от деревни Сивково. Мною был выдвинут взвод в составе броневых автомобилей „Егерь“ и „Гвардеец“ за линию арьергардов. Вскоре была обнаружена наступавшая колонна противника с пулеметами. Неожиданно подъехав на 60 шагов, автомобили открыли огонь, в результате чего колонна была рассеяна (разбежалась)…

26 августа взвод в полном составе (автомобили „Егерь“, „Гвардеец“, „Михайловец“) был выдвинут мною к деревни Скидель на поддержку отступающих цепей Мариупольского пехотного полка. Заметив машины, противник открыл по ним сильный артиллерийский и пулеметный огонь.

Мы открыли сильный ответный огонь по колонне противника, пока она не обратилась в бегство, оставив на поле боя подбитые пулеметные повозки и лошадей».

В результате активных боевых действий 22-го автопулеметного взвода русские части на этом участке отошли с минимальными потерями, заняв выгодный для обороны рубеж. За эти бои командир взвода штабс-капитан А. Дзюбановский был награжден Анненским оружием с надписью «За храбрость».

С поступлением на вооружение бронечастей пушечных машин «Гарфорд» летом - осенью 1915 года боевая эффективность автопулеметных взводов значительно возросла.

Офицеры в Михайловском манеже у «остинов» 1-й серии «Сокол», «Орел» и «Ястреб» 9-го взвода. 1915 год (РГАКФД СПБ).

Причем это было связано не только с эффективностью 76-мм орудия, но и дальностью его стрельбы - иногда в горячке боя, когда русская пехота находилась вблизи противника из пулемета можно было попасть по своим. Вот тут на помощь и приходил «Гарфорд» со своей пушкой.

В ночь с 20 на 21 октября 1915 года 15-й автопулеметный взвод под командованием гвардии капитана Платковского принимал участие в разведке боем, проводимой 408-м пехотным полком 9-й армии Юго-Западного фронта. Атаку наших стрелков, которым предстояло форсировать реку Путиловка, должны были поддерживать броневик «Адский» («Остин» 1-й серии) подпоручика Исаева и «Грозный» («Гарфорд») подпоручика Тер-Акопова. Они же должны были противодействовать возможной контратаке противника.

Выдвинувшись вместе с пехотой к окопам противника, бронемашины открыли стрельбу из пулеметов, которую вскоре пришлось прекратить «в виду возможного поражения наших войск». Поэтому «Грозному» пришлось одному поддерживать орудийным огнем атаку и отход русской пехоты. Несмотря на то что противник открыл по броневикам интенсивную стрельбу из пушек и пулеметов, машины отошли на исходные позиции без потерь.

Экипаж броневика «Михайловец» фирмы «Гарфорд».

1916 год (фото из коллекции С. Залоги).

В результате поддержки броневых автомобилей 408-й пехотный полк выполнил поставленную задачу с минимальными потерями. При этом основная заслуга в этом принадлежала «Гарфорду» с его 76-мм орудием.

К концу 1915 года на фронтах действовало уже 32 автопулеметных взвода, 1-я автопулеметная рота и Бельгийский броневой дивизион, насчитывающие в своем составе до 130 броневиков (см. таблицу).

Хорошо видно, что к этому времени число бронемашин на Западном и Юго-Западном фронтах отличается в пользу последнего, но не намного. Однако начиная с 1916 года ситуация стала меняться в пользу южного направления, что вполне объяснимо - здесь имелась более развитая сеть шоссе и хороших грунтовых дорог, а зима была не такой суровой и многоснежной, как в более северных районах. Поэтому именно на Румынском и особенно Юго-Западном фронтах броневые автомобили использовались наиболее активно и успешно, здесь русские бронечасти сыграли наиболее существенную роль в боях Первой мировой войны.

К началу 1916 года, на основании полученного боевого опыта, были окончательно выработаны тактические приемы для броневых машин. Они использовались как для непосредственной поддержки своих частей на поле боя, ведя огонь с места, коротких остановок и реже с хода. Пушечные машины, как правило, применялись для поддержки пулеметных, действуя во втором эшелоне. Но нередко они привлекались для ведения артиллерийского огня по резервам противника на дальних дистанциях, а также действовали в одном строю с пулеметными броневиками непосредственно на поле боя.

Естественно, что бронемашины того времени могли использоваться только по шоссе, укатанным грунтовым или заснеженным дорогам, но при малейшей распутице или снежном покрове движение и по хорошим дорогам становилось проблематичным. Чтобы хоть как-то повысить проходимость, в бронечастях использовали единственное возможное на тот момент средство - цепи на колесах. Нередко броневики доставлялись на передовую упряжками лошадей или волов, это не только сберегало моторесурс и без того маломощных и капризных двигателей, но и обеспечивало скрытное появление машин перед противником - шум работающего автомобильного мотора был слышен очень далеко.

«Остин» 1-й серит и грузовик одного из автопулеметных взводов по пути на передовую.

Западный фронт, осень 1915 года (АСКМ).

Чтобы обеспечить быстрый разворота бронемашин при выходе их из боя, практиковалось устройство вблизи передовой специальных ровных площадок, которые часто выстилали досками или бревнами. Именно необходимость быстрого разворота для выхода из сосредоточенного огня противника привела к необходимости выхода бронеавтомобилей в бой задним ходом, а отходили на исходную позицию передним, имевшим большие скорости. Для более эффективного использования этого тактического приема сначала во взводах на фронте, а затем уже и в мастерских Запасной броневой роты, броневики стали оборудоваться задним рулевым управлением. Справедливости ради следует сказать, что движение в бой задним ходом использовалось далеко не всегда - если дорога или местность позволяли совершить разворот, броневики действовали передним ходом. Это позволяло шоферу видеть дорогу и более эффективно управлять машиной.

Пожалуй, наиболее активно и эффективно после использования 1-й автопулеметной роты в боях 1914 - начала 1915 годов русские броневики действовали во время Луцкого прорыва - наступления Юго-Западного фронта летом 1916 года, начавшегося 22 мая (4 июня по новому стилю). После прорыва австро-венгерских позиций русские войска вышли на дороги, по которым бронемашины могли свободно действовать. Наиболее успешно использовались 15 и 20-й автопулеметные взвода 8-й армии, наносившей главный удар на Луцк.

28 мая 1916 года 20-й автопулеметный взвод под командованием капитана Дзугаева («остины» «Гром», командир штабс-капитан Соколихин, «Гроза» - подпоручик Тавдгиридзе и «Гарфорд» «Громобой» - подпоручик Бушуев), действовавший на шоссе Луцк - Ковель, получил задачу «оказать содействие» наступлению частей 2-й стрелковой дивизии 40-го армейского корпуса 8-й армии Юго-Западного фронта. Выдвинувшись перед цепями нашей наступающей пехоты, броневики открыли огонь по австрийцам у колонии Новые Ракипи, но ответным ружейно-пулеметным огнем, который велся с близких дистанций (50–150 м), на машинах в нескольких местах была пробита броня. В результате этого на «Громе» был смертельно ранен шофер рядовой Т. Шаболитов, на «Грозе» ранен в ногу пулеметчик А. Буханьков, на «Громобое» пулеметчик А. Шимаков.

«Гарфорд» «Пушкарь» и «Остин» 1-й серии 19-го взвода на фронте.

1915 год (фото из коллекции Д. Назарова).

Отойдя назад, заменив раненых и пополнив боезапас, броневики вновь вышли в бой. Прорвавшись в тыл к противнику, машины начали в упор расстреливать его цепи, а от артогня «Громобоя» в колонии Новые Ракипи возник пожар, и австрийцы в панике начали отход. Воспользовавшись этим, русская пехота тотчас же заняла этот населенный пункт. В ходе боя на броневиках пулями, залетевшими в смотровые щели, были ранены шоферы А. Будич, С. Березин, Т. Березин, пулеметчик А. Редокин и контужен командир взвода капитан Дзугаев, после чего машины отошли на исходные позиции.

Воспользовавшись этим, австрийцы перешли в контратаку и стали теснить наши части. Но вернувшиеся вскоре бронеавтомобили вновь «выехали вперед, остановили наступление противника и при содействии пехотных цепей обратили его в бегство и, преследуя, продолжали расстреливать его». Устроенные австрийцами на шоссе баррикады были разобраны экипажами машин при помощи подошедшей пехоты, и броневики гнали противника еще несколько километров. Машины 20-го взвода вернулись на исходные позиции только после того, как у них начались перебои в работе двигателей.

Всего в ходе боя бронемашины израсходовали 16 500 патронов для пулеметов Максима и 44 снаряда 76-мм пушки. За этот бой солдаты и унтер-офицеры 20-го взвода были награждены: Георгиевскими крестами 1-й степени - 1, 2-й степени - 2, 3-й степени - 4, 4-й степени - 7, Георгиевскими медалями 3 и 4-й степени - 15.

Экипаж «Остина» 1-й серии «Деловой». Западный фронт, 14-й автопулеметный взвод, 1915 год (ЦМВС).

31 мая 1916 года начальник автослужбы Юго-Западно-го фронта полковник Никонович направил в ГВТУ и Запасную броневую роту следующее письмо:

«Осмотрев лично 15 и 20-е автопулеметные взвода, принимавшие участие с громадным успехом участие в боях в течение недели, доношу, что в 15-м взводе убит поручик Колоб, дважды ранен командир взвода штабс-капитан Сыробоярский, ранен подпоручик Тер-Акопов. Пулеметная машина „Алчный“ сильно повреждена, требует продолжительного ремонта, „Адский“ требует замены заднего моста, боевых колес, конуса, аккумуляторов.

В 20-м взводе контужен командир взвода капитан Дзугаев, но остался в строю. На одном пулеметном разбита задняя дверца, повреждена одна башня, на другом погнут задний мост…

Ввиду громадного значения броневых машин в настоящее время, усердно прошу срочно выслать в распоряжение автоЮЗ три бронированные пулеметные машины, несколько комплектов боевых колес, конусов, аккумуляторов и других частей, которые будут возможны, а также командировать в мой резерв двух офицеров-пулеметчиков и одного артиллериста для немедленно замены офицеров взводов, выбывших из строя».

Русский броневик в бою. Рисунок неизвестного художника,

1915 год (из коллекции С. Санеева).

Об интенсивности использования бронемашин в бою может сказать тот факт, что по состоянию на 15 августа 1916 года в 20-м автопулеметном взводе на 54 унтер-офицеров и рядовых «за год боевой работы все они удостоились награждения 104 Георгиевскими орденами и медалями».

Не менее эффективно действовали машины и уже упоминавшегося 22-го автопулеметного взвода 7-й армии. Так,

26 мая 1916 года во время наступления нашей пехоты на станцию Окна, выдвигающиеся по дороги у деревни Похорлюц броневики столкнулись с колонной австро-венгер-ской пехоты, шедшей для ликвидации русского прорыва: «По взводу был открыт сильный ружейный и пулеметный огонь. Врезавшись в противника и расстреливая его в упор, броневые автомобили заставили 400 человек с двумя пулеметами сложить оружие и сдаться. Два наших автомобиля повреждены, на „Гвардейце“ убит подпоручик Михайлов».

10 июня 1916 года броневики поддерживали атаку пехоты на станцию Окна, за что получили благодарность от начальника 74-й пехотной дивизии генерал-майора Нечволодова:

«22-й автомобильный пулеметный взвод, получив задание развить успех по взятию окопов противника у станции Окна, блестяще и самоотверженно выполнил боевую задачу. Невзирая на сильный пулеметный и артиллерийский огонь, привел противника в замешательство, содействуя быстрому нашему продвижению вперед».

Из реляции о боевых действиях 296-го пехотного полка 74-й пехотной дивизии:

«15 июня 1915 года за 10 минут до начала нашей атаки был выпущен на шоссе на Заблотув 22-й автопулеметный взвод под командованием штабс-капитана Дзюбановского (автомашины „Гренадер“ и „Гвардеец“). Противник открыл по ним сильный огонь из тяжелых орудий, но авто быстро продвигались вперед. Автопушка „Гренадер“ разрушила каменное здание с австрийскими пулеметами, и наша пехота пошла в наступление. „Гвардеец“ пулеметным огнем преследовал бегущих врагов…

22 июня 1915 года в 7 часов пополудни 11, 12 и 9-я роты бросились в атаку, и при содействии бронеавтомобиля „Егерь“ сбили противника с позиций и отбросили к дер. Скоповке».

21 сентября 1916 года взвод убыл из состава 74-й пехотной дивизии, с которой он взаимодействовал четыре месяца. В своем приказе начальник дивизии писал:

«…Ввиду откомандирования из состава дивизии 22-го автопулеметного взвода - БЛАГОДАРЮ его командира штабс-капитана Дзюбановского, господ офицеров и нижних чинов взвода за славную боевую работу вместе с частями дивизии и надеюсь, что в грядущих боях они окажут такую же огромную помощь, как и в прошедших».

Броневик «Адский» фирмы «Остин» 15-го взвода. Юго-Западный фронт, 1915 год.

Машина оснащена колесами с буферными лентами (РГАКФД).

Во время летней кампании 1916 года бронемашины действовали активно по всему фронту Например, в бою у деревни Трилисцы 20 июня 1916 года поручик 20-го автопулеметного взвода Константин Морганадзе, на броневике «Гром» под сильным огнем, после того, как «противник повел решительное наступление на левый боевой участок 24-й пехотной дивизии и имел успех, благодаря чему положение становилось угрожающим, смело и решительно атаковал противника, прорвался в глубокий тыл и, расстреливая фланг и тыл его, приостановил наступление и принудил к безудержному бегству». Благодаря поддержке броневика, русская пехота перешла в контратаку и восстановила положение.

«В бою 18 августа 1916 года на левом фланге армии большую помощь пехоте оказали бронированные автомобили. Они восемь раз выезжали к врагу для поддержки 52-го Виленского пехотного полка, стреляя в упор и наводя ужас на врага. Такую же помощь оказали бронеавтомобили 133 и 134-му пехотным полкам, при этом в бою 19 августа два броневика 43-го отделения были подбиты тяжелой артиллерией противника, кровью своего экипажа запечатлели свою доблесть и беззаветную преданность Государю и России».

Как уже говорилось выше, летом 1916 года в Русской Армии начался процесс укрупнения автоброневых частей - взводы, переименованные в отделения, сводились в броневые автомобильные дивизионы по числу имевшихся армий. Этот процесс завершился к концу августа 1916 года. Состав бронедивизионов на фронтах по состоянию на 1 сентября

1916 года можно видеть из приведенной ниже таблицы.

Любопытно, что 5-й бронедивизион, помимо сухопутных имел и «бронемашины» водные - бронекатера. В его состав, помимо четырех бронеавтомобильных отделений, включили взвод броневых катеров (4 катера, 2 моторных лодки, 2 офицера, 52 унтер-офицера и солдата). Это объяснялось тем, что дивизион действовал на Северном фронте под Двинском (на реке Двина), так что объединение на этом участке бронеавтомобилей и бронекатеров выглядело вполне логичным. Бронекатера вооружались одним пулеметом Максима во вращающейся башне, экипаж составлял 5 человек, толщина брони рубки 5–7 мм.

При формировании дивизионов русским командованием учитывались и географические условия применения броневых машин. Так, генерал-квартирмейстер при Верховном Главнокомандующем 1 сентября 1916 года докладывал дежурному генералу Ставки:

«В настоящее время все броневые дивизионы, созданные согласно приказу начальника Штаба Верховного Главнокомандующего № 747, закончены формированием и находятся в полной боевой готовности. Представляется крайне желательным использовать для боевой работы те из них, которые находятся в составе армий Западного и Северного фронтов, ввиду отсутствия условий для их надлежащего использования, а отчасти и отсутствия дорог (например, 4-й дивизион не в состоянии двигаться даже на легковых машинах), не будет ли признано возможным временно использовать некоторые из них по Вашему усмотрению в пределах Юго-Западного фронта, особенно в 7 и 11-й армиях, где характер операций и широко развитая сеть шоссе дают полную возможность использовать эти довольно могучие в настоящее время боевые единицы».

Рассмотрев этот документ в Ставке приняли решение о возможной командировке с Западного на Юго-Западный фронт 4, 10 и «в крайнем случае» 3-го дивизионов. В конце 1916 года два дивизиона - 4-й (в октябре) и 3-й (в декабре) перебросили в состав 6-й армии новосозданного Румынского фронта, почти одновременно с ним сюда же прибыл с Кавказа Английский броневой дивизион.

«Остины» 1-й серии в бою. 1915 год (ЦВММ).

В марте 1917 года «для более равномерного распределения отделений по дивизионам в целях наилучшего использования их для боевых задач» 14-е отделение 4-го дивизиона передали в 3-й, в результате чего в каждом из них стало по три отделения. Почти одновременно с этим 3-й дивизион передали в состав 4-й армии Румынского фронта (армию перебросили с Западного фронта осенью 1916 года). В целом к лету 1917 года произошло некоторое изменение дивизионов и отделений внутри них. Как видно из приводимой таблицы, большая часть бронечастей была сосредоточена на Юго-Западном и Румынском фронтах, что объяснялось более короткой и мягкой зимой, густой сетью дорог и местностью, пригодной для использования броневиков. Именно на этих фронтах бронеавтомобили сыграли наиболее значительную роль в боях.

Дивизионная система организации сразу же положительным образом сказалась на боевых действиях бронечастей, так как позволяла использовать в боях одновременно машины из состава различных отделений.

15 сентября 1916 года офицеры 20 и 42-го отделений 8-го броневого дивизиона провели исследования дорог в районе населенных пунктов Ясинува и Дубе, в ходе чего выяснилось, что они пригодны для движения машин. В ходе подготовки атаки совместно с пехотой 15–16 сентября все дороги привели в порядок, а у Дубе построены деревянные площадки для разворота машин, а также земляное укрытие для прикрытия броневиков от артогня. В ночь на 16 сентября бронемашины «были подвезены на лошадях, дабы шумом мотора не обнаружить своего присутствия» на позиции у Дубе.

Великий князь Кирилл Владимирович в группе офицеров у броневика «Пушкарь».

19-й автопулеметный взвод, ноябрь 1915 года (РГАКФД).

17 сентября «остины» «Адский» подпоручика Исаева и «Жемчуг» подпоручика Дюба поддерживали атаку 402-го пехотного полка. Подъехав на 10–15 м к проволочному заграждению, броневики «открыли жесткий огонь вдоль окопов», выпустив свыше 10 000 патронов, и, приняв весь огонь артиллерии и пулеметов, оказали содействие 402-му пехотному полку, который почти без потерь занял первую линию окопов.

Артогнем противника у «Жемчуга» было разбито заднее колесо, он оказался в воронке, где застрял. Попытка «Адского» его вытащить не увенчалась успехом, так как противник открыл по машине огонь снарядами с газами. Только через два дня «благодаря энергичной работе подпоручика Дюбы» броневик удалось эвакуировать.

На соседнем участке 17 сентября в атаке участвовали «Остин» 2-й серии «Ахтырец» под командованием поручика Соедова из 42-го отделения и «Гарфорд» «Громобой» под командованием штабс-капитана Краснопольского из 20-го.

В 15.00 бронемашины, выдвинувшись перед нашими цепями к проволочному заграждению, открыли огонь по австрийским позициям: «Бронеавтомобиль „Ахтырец“ был весь окутан дымом от разрывов снарядов, но, несмотря на это, продолжал обстрел противника до тех пор, пока дверь не была пробита большим осколком снаряда. Далее маневрируя, „Ахтырец“ колесом попал в воронку, желая вытащить автомашину, прислуга выскочила и понесла большие потери: ранено двое, контужено двое и тяжело ранен поручик Соедов. „Ахтырец“ выполнил задачу - благодаря действию его пулеметов пехота заняла первую линию окопов без значительных потерь. Штаб-ротмистр Арсеньев при помощи нижних чинов вывез автомобиль».

«Громобой» своим артиллерийским и пулеметным огнем во фланг австрийским окопам подавил его резервы и разбил взвод орудий, несмотря на полученную пробоину в борту башни. Броневик отошел только после того, как расстрелял весь боезапас.

Осенью 1916 года бронеавтомобили активно использовались во время боевых действий на Юго-Западном и Румынском фронтах.

15 ноября 1916 года командир бронеавтомобиля «Отважный» из состава 9-го бронедивизиона прапорщик Б. Сомович, находясь на передовой и заметив, что противник накапливается для атаки у д. Путно, открыл по нему огонь из пулеметов. Затем, пытаясь занять удобную для стрельбы из орудия позицию и сдавая задним ходом, броневик попал в только что образованную снарядную воронку. В это время противник открыл по «Отважному» артиллерийско-пулеметный огонь: «Прапорщик Сомович, будучи вынужден для наблюдения и управления машиной назад полуоткрыть заднюю дверцу, был в этот момент ранен, равно как и все находящиеся в машине люди. Однако сохранил присутствие духа и восстановил полный порядок среди экипажа, продолжая затем вести огонь из пушки по неприятельскому пулемету и сбил его, в то же время начал выводить машину из воронки: разобрал пол и заполнил воронку всякими предметами, выгруженными из машины, и вывел последнюю невероятными усилиями команды из воронки и прибыл в свое расположение».

Командующий 9-й армии генерал Щербачев и командир машины подпоручик Гейнрихс у броневика «Победа». 19-й взвод, 1915 год (РГАКФД).

За этот бой прапорщик Борис Сомович был награжден орденом Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом (11 июля того же года он был уже награжден орденом Св. Станислава с мечами и бантом, также за бои на броневике) и произведен в подпоручики. Он погиб в бою 13 июля 1917 года, действуя уже в составе 8-го броневого дивизиона. Посмертно был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени.

Машины переброшенного с Западного фронта 4-го броневого дивизиона поддерживали части 36-го Сибирского стрелкового полка 4-го Сибирского армейского корпуса Румынского фронта во время их атаки на болгарские позиции у деревни Тополупь. Русские бронеавтомобили действовали здесь совместно с броневиками Английского броневого дивизиона:

«17 ноября 1916 года в 16 часов была назначена общая стрелковая атака и за семь минут до начала ее броневому автомобилю 24-го отделения „Скобелев“ („Остин“ 2-й серии. - Прим. автора ) под командой подпоручика Руднева было приказано выехать в бой.

…Приблизившись к проволочным заграждениям противника, машина открыла по его окопам огонь из пулеметов. Но в это время один за другим разорвавшиеся снаряды своими осколками выбили заднюю дверцу и вывели машину из строя.

Командир отделения, видя с наблюдательного пункта гибель машины и приняв к этому времени общее командование английским броневым эскадроном, приказал выехать в бой и вытащить на буксире „Скобелева“ двумя английскими пулеметными машинами („ланчестерами“. - Прим. автора ), но эти машины выполнить данную им задачу не могли, так как у одной из них был пробит кожух пулемета, а другая благодаря мягкому грунту приблизиться к „Скобелеву“ не могла. Тогда командиром отделения было приказано поручику Нарциссову выехать на своей бронемашине „Суворов“ („Остин“ 2-й серии. - Прим. автора ) для оказания помощи „Скобелеву“.

„Суворов“, не доезжая автомобиля „Скобелев“, открыл огонь из пулеметов, но в это время болгарским снарядом была сбита башня и разбиты колеса. Машина остановилась, но огонь из второго пулемета не прекратила…»

Экипажи броневиков погибли, а командир отделения капитан Грабовой был ранен.

Как уже говорилось, в этом бою принимали участие и английские броневики - эскадрон под командованием капитан-лейтенанта Бельта (4 «ланчестера»). У одной машины (командир лейтенант Лефрой) близко разорвавшимся снарядом повредило корпус и заклинило коробку передач, после чего она отошла. «Ланчестеру» лейтенанта Вольфорда удалось выйти на удачную позицию и открыть огонь по болгарским окопам, «нанеся противнику значительный урон». Однако после того как пулемет машины был прострелен в нескольких местах и вышел из строя, броневик вынужден был отойти. Капитан Бельт и лейтенант Голер на своих бронеавтомобилях попытались прийти на помощь подбитым русским «остинам», но машина Бельта застряла и выбралась лишь ценой больших усилий. Вскоре стемнело, и попытки эвакуировать бронеавтомобили 24-го отделения пришлось прекратить.

Автопулеметный взвод на фронте. 1916 год. Впереди две легковых машины, за ними два «остина» 2-й серии и пушечный «Ланчестер» (РГАКФД).

Любопытно, что летом 1916 года приказом Верховного Главнокомандующего для автоброневых частей ввели выдачу авиационного бензина 1-го сорта. В качестве аргументации такого шага в приказе сообщалось, что это делается «исключительно лишь как мера, повышающая моральное состояние в смысле уверенности в правильной работе мотора лишь тех броневых автомобилей, которые находятся в боевых разведках». Попытки командиров дивизионов получить авиабензин в больших количествах жестко пресекались вышестоящим командованием, считавшим, что «при незначительном числе заводов, изготавливающих авиационный бензин 1-го сорта, снабжение им автоброневых частей встречает большие затруднения».

Офицеры и солдаты одного из автопулеметных взводов у бронемашин «Остин» 2-й серии и «Ланчестер». На крыше мальчик - «сын полка» (РГАКФД).

Весной 1917 года, в ходе подготовки к предстоящей летней кампании, русское командование пыталось принять меры и к усилению автоброневых частей. Но так как формировать новые части было не из чего, пришлось использовать то, что уже имелось. Так, распоряжением начальника штаба Верховного главнокомандующего от 29 марта 1917 года из состава Кавказской Армии на Юго-Западный фронт были переброшены имеющиеся в составе последней 29, 35 и 41-й автопулеметные отделения. Дополнительным распоряжением от 8 апреля первые два включались в состав 7-го, а последнее - в состав 11-го бронедивизиона. Кроме того, произошло некоторое перемещение отделений в составе дивизионов, так что к началу лета 1917 года состав бронечастей русского фронта был следующим (см. таблицу).

Среди обилия митингов и демонстраций, захлестнувших армию после Февральской революции, автоброневые части сохраняли порядок и дисциплину. Люди, активно и героически воевавшие два года, не поддавались антивоенной агитации и не позволяли делать этого другим. Например, в докладе «Краткий очерк деятельности броневиков с октябрьских дней в Петрограде и на фронте», составленный Советом по управлению броневыми силами РСФСР в марте 1918 года, об этом говорилось так:

«В период начала развала армии броневые части были всегда как бы жандармами, и там, где поднималось сознательное возмущение солдат, туда тотчас же посылались для подавления броневики. Так, например, для усмирения Гвардейского полка и пехотной части на ст. Езерна и Горийского полка в Бродах, где деятельное участие в усмирении приняло участие отделение 11-го бронедивизиона».

Довольно тяжелой была ситуация с пополнением бронечастей новыми машинами. Причем помимо общей неразберихи в тылу, сумятицу в это вносило и Временное правительство, и представители штаба Верховного Главнокомандующего. Например, весной 1917 года в Петроград «для защиты завоеваний революции» был вызван 5-й бронедивизион, который получил дополнительное число боевых машин. Почти одновременно с этим, при инициативе Керенского и поддерживающих Временное правительство офицеров Запасного броневого дивизиона началось формирование Сводного броневого отряда специального назначения из 12 бронемашин (3 отделения по 4 броневика). При этом на его укомплектование, закончившееся к 5 июля 1917 года, поступили в основном пригодные для использования на фронтах бронеавтомобили из числа отремонтированных или доставленных из Англии. Командиром отряда назначили офицера Запасного броневого дивизиона штабс-капитана Келлера.

Кроме того, 27 июня 1917 года командующий Петроградским военным округом генерал П. Половцев получил приказание военного министра немедленно командировать на фронт в распоряжение «Верховного Главнокомандующего 16 броневиков, так как там ощущается недостаток таких машин». Для чего броневики нужны были в Ставке, было не совсем понятно, поэтому на следующий день Половцев докладывал:

«Бронеавтомобилей имеется в Петрограде: 7 машин „Рено“, признанных совершенно непригодными для фронта, без пулеметных установок; 10 машин „Фиат“ в мастерских оборудуются, могут быть направлены 10 июля, но без охлаждения для пулеметов; 2 машины „Остин“ ожидаются из Москвы и 10 из-за границы. На 10 машин „Фиат“ сделано распределение по броневым дивизионам фронта, и приемщики ожидаются. Прикажите ли отменить это распределение и выслать машины в распоряжение Главковерха?»

Осталось без ответа и направленное в Главное управление Генерального Штаба письмо командира 12-го броневого дивизиона, пересланное начальнику технического отдела ГВТУ 8 июня 1917 года:

«В ГУГШ поступило заявление от 12-го броневого автомобильного дивизиона, указывающее, что в Петрограде в данное время задержано 30 автомобилей. 37 таких машин направлены из Англии в Москву, где их якобы предполагается задержать. Между тем фронт в данное время ощущает острый недостаток в означенных машинах. В частности, в 12-м дивизионе 12-й армии должно быть по штату 12 машин, в 12-м отделении выбыли из строя все машины в январских боях, в 13-м - одна, в 28-м - лишь две устаревшей конструкции, с которыми весьма затруднительно работать. Всего в дивизионе на лицо 6 машин, а совершенно пригодных 3. Ввиду сего ходатайствую о снабжении его новыми машинами».

В июне 1917 года по «почину 6-й конно-артиллерийской батареи» в Русской армии началось формирование так называемых «частей смерти». В их состав на добровольной основе могли записаться любые кадровые войсковые подразделения и части от роты или батареи до корпуса. Как правило, это были войска в наименьшей степени подвергшиеся разложению, сохранившие боеспособность и выступавшие за продолжение войны. Согласно приказу Верховного Главнокомандующего генерала Брусилова от 8 июля 1917 года, для «частей смерти» были утверждены специальные знаки отличия в виде красно-черного угла (шеврона) на рукаве и «адамовой головы» (черепа) с лавровым венком и скрещенными мечами на кокарде.

Броневик «Чудовище» 26-го автопулеметного взвода.

Юго-Западный фронт, 1916 год (РГАКФД).

15 июля 1917 года своим приказом № 634 Брусилов утвердил список № 1 войсковых соединений и частей, которым присваивалось наименование «частей смерти». Среди «доблестных могучих частей славной Революционной Армии, записавшихся в „части смерти“, своими резолюциями постановивших принять на себя ответственный тяжкий, но почетный долг умереть за Родину, не зная сомнений и колебаний в борьбе с жестоким врагом», значатся 9-й, 10-й и 12-й броневые автомобильные дивизионы и 2-я отдельная бронированная батарея для стрельбы по воздушному флоту (броневики «Пирлесс»).

Высокая боеспособность броневых частей в полной мере проявилась во время летней кампании 1917 года. Так, в июле, во время прорыва немецких войск в районе Тарнополя на сравнительно узкий участок фронта (первоначально полоса прорыва обороны 11-й армии составляла до 20 км) были выдвинуты три дивизиона - 11-й, Особого назначения и Бельгийский, имевшие в своем составе до 70 бронемашин. В полосе соседних отступавших армий действовали еще четыре дивизиона: 7-й, 8-й, Особой армии и Английский. Из-за развала армии многие солдаты бросали оружие и отходили в тыл, фронт держать было нечем. В результате, арьергардные бои с наступавшими немцами велись практически одними бронеавтомобилями, которые поддерживали казаки и «части смерти». Таким образом, это первый в истории военного искусства опыт прикрытия отходивших частей броневыми машинами.

Бронемашина «Чудовище» отправляется в ремонт. Юго-Западный фронт, 31 августа 1916 года. Рисунок неизвестного автора (журнал «Летопись войны», 1917 год, АСКМ).

О напряженности боев летом 1917 года можно судить из телеграммы командира 11-го бронедивизиона полковника Новикова:

С начала прорыва немцев на Тарнопольском направлении к месту прорыва были двинуты бронеавтомобили 11-го дивизиона и своими самоотверженными действиями на двое суток задержали противника у Тарнополя. Постоянно покидаемые пехотой, не всегда даже имея поддержку артиллерии, они своими смелыми выездами, часто по плохим проселочным дорогам, сдерживали напор немцев и увлекали за собой пехоту, продолжая до сего времени быть в линии сторожевого охранения. За время боев несколько машин было подбито прямыми попаданиями снарядов, все машины поизносились и требуют ремонта, а некоторые пришли в негодность. Тем не менее дух дивизиона продолжает оставаться превосходным. Дабы поддержать этот дух ходатайствую о немедленном назначении 10 новых броневых автомобилей и распоряжение удовлетворить технические нужды 11-го броневого автомобильного дивизиона».

Два броневика «Остин» 2-й серии из состава 9-го броневого дивизиона «смерти».

Лето 1917 года (ЦМВС).

Сведения о потерях 11-го броневого дивизиона за этот период можно узнать из доклада полковника Новикова генерал-квартирмейстеру штаба 11-й армии:

Ввиду изложенного, прошу срочного пополнения броневыми машинами».

Не менее эффективно действовали и другие бронечасти Юго-Западного фронта, о чем свидетельствует рапорт командира 7-го бронедивизиона, направленный начальнику ГВТУ 15 июля 1917 года:

«В 7-м дивизионе, оказавшем блестящую боевую работу, разбито в боях несколько броневых машин, которые необходимо пополнить безотлагательно. Если в запасе нет вполне готовых к бою бронеавтомобилей, то, по некоторым сведениям, в Петрограде находится, кроме Запасного, 5-й броневой дивизион, вызванный с фронта, которому по неизвестно чьему распоряжению из автошколы были выданы в конце мая или начале июня 5 сверхштатных бронемашин. Соблаговолите сделать распоряжение о немедленной высылке через Киев на Проскуров 7-му дивизиону 6 вооруженных и вполне готовых к бою броневиков. Обстановка исключительно боевая, ценность бронечастей требует срочности исполнения изложенного».

Арьергардными боями на Юго-Западном фронте практически и закончилось использование русских бронемашин в борьбе с внешним врагом. Зато машины стали активно использовать для решения внутренних проблем. Так, во время мятежа генерала Корнилова для действий против его частей под Царским Селом и Пулково использовались машины 1-го бронедивизиона и отряда Келлера. Кроме того, примерно в это же время командованием Запасного броневого дивизиона началось формирование еще одного броневого отряда из 20 броневиков, который предполагалось использовать для подавления беспорядков в столице. Кроме того, в Петроград временно переводились части 1, 2, 5, 6 и 12-го дивизионов, которые в сентябре - начале октября 1917 года по распоряжению Петроградского совета вновь отправили на фронт.

Чтобы не дать возможности использовать бронеавтомобили «революционными массами», в ночь на 10 октября 1917 года часть офицеров Запасного бронедивизиона под командованием командира пушечного отделения этой части штабс-капитана Сафонова, при поддержке группы юнкеров, совершили «нападение на Михайловский манеж, угнали часть броневых автомобилей и попрятали их по городу в различных сараях и частных гаражах».

Вечером 25 октября 1917 года приехавший в гараж Михайловского манежа член президиума Петроградского Совета М. Володарский сумел привлечь на сторону большевиков часть бронемашин, командование которыми принял офицер 4-го броневого дивизиона штабс-капитан Руднев. Эти машины взяли под охрану все ключевые пункты Петрограда - Смольный, Государственный банк, Таврический дворец, Главпочтамт, телефонные станции и т. п. У автора нет данных о том, какие типы бронемашин использовались при этом, но на фото того времени присутствуют «Руссо-Балты» мастерской Братолюбова, «Шеффельд-Симплекс» и «Армиа-Мотор-Лориес».

Пожалуй, последней попыткой использования броневиков для поддержания законной власти можно считать 5 января 1918 года, когда офицеры 5-го броневого дивизиона (прибыл с фронта в декабре 1917 года, на тот момент насчитывал 21 боевую машину) попытались выступить в поддержку начавшего работу Учредительного собрания. Однако высланный Н. Подвойским красноармейский отряд занял Михайловский манеж и не допустил выступления.

Статья о Николае Втором вызвала неожиданную истеричную реакцию ряда читателей. Не имея возможности оспорить очевидный факт вины и ответственности императора за судьбу России, как результат бездарного правления, господа начали с пеной у рта доказывать небывалый расцвет воздухоплавания и автомобилестроения перед Первой мировой войной. С авиацией разобрались мгновенно - я слишком долго с любовью и интересом изучал эту тему. Менее сотни (86 кажется) "Ильи Муромца" и ВСЁ. Причем большинство с импортными двигателями. Это при том, что в Российском императорском воздушном флоте было несколько тысяч самолетов.

Сборка бронемашин на базе "Рено". Россия.

С автомобилями было чуть хуже - я год назад занимался этой темой. Пришлось освежить память. Мой оппонент доказывал, что Руссо-Балт выпустил не 450, а 700 машин за почти 7 лет и это на уровне мировых объемов производства. Ну может в 2-3 раза меньше. Дабы рассеять иллюзии, решил чуть подробнее изучить состояние автопрома начала века. Сначала ответ по существу, потом подробности, фотографии и другие интересности.

В начале воны Россия произвела мобилизацию автомобилей для нужд фронта.Было собрано 475 грузовиков и 3562 легковушки. Согласитесь 700 машин из 4.000 мобилизованных (а ведь изъяли далеко не все) как-то не свидетельствуют о мощи автомобилестроения России. Дальше хуже.
К концу 1917 г. Россия произвела (по максимуму) всё те же 700 машин. А в это время с французской стороны в военных действиях принимали участие 92 тыс. автомашин, с английской — 76 тыс., с немецкой — 56 тыс., с русской — 21 тыс. Объясните мне, как охарактеризовать положение отрасли в России и умственные способности "вождя народа", ввязавшегося в войну с таким состоянием производства?

Впервые самоходную колесную машину вывели на поле сражения англичане. Это произошло в 1899 г. во время войны с бурами в Южной Африке. Конструктор Ф. Симмс взял за основу легкий четырехколесный одноместный автомобиль «Де Дион-Бутон», скорее напоминавший два сочлененных и снабженных мотором велосипеда, и установил на нем спереди пулемет «Максим» — новинку тех лет. Именно это сооружение положило начало рождению новой боевой единицы — «пулеметного автомобиля». В дальнейшем обычные автомашины с пулеметом на борту участвовали в различных боевых операциях. Они обладали неплохой по тем временам скоростью, а на наиболее мощных из них ухитрялись далее перевозить до взвода солдат.

В России на белостокских маневрах 1897 г. и на курских 1902 г. применялось также несколько типов автомобилей с бензиновыми двигателями. Во время русско-японской войны 1904— 1905 гг. на дальневосточном театре военных действий при штабе главнокомандующего русских войск генерала Куропаткина имелось 11 легковых машин, которые использовались для поездок высших офицеров.

Позже в русской армии от использования единичных автомобилей стали переходить к созданию специальных автоподразделений. Первыми такими подразделениями были автомобильные команды при железнодорожных батальонах, организованные в 1910 г.

В период первой мировой войны в России практически не существовало своей автомобильной промышленности, если не считать рижского завода «Руссо-Балт», производственные мощности которого не могли удовлетворить все потребности фронта.

Пулеметный автомобиль был не единственным изобретением Симмса. В 1902 г. талантливый англичанин построил бронированный грузовик с двигателем внутреннего сгорания.

Пулеметный автомобиль Симмса. 1899 г.

«Роллс-Ройс Сильвер Гоуст» в качестве санитарного автомобиля. 1916 г.

К началу первой мировой войны ведущие капиталистические страны — США, Англия, Франция, Германия — имели хорошо развитую автомобильную промышленность. Парк автомашин там был довольно внушительным, однако в армиях названных государств автомобилей было крайне мало, роль их явно недооценивалась. Во всех армиях автомобилями пользовались для разных целей, но везде — для перевозки припасов и прочих грузов. Пробовали строить самоходные зенитные установки, однако они представляли собой обычные орудия, установленные на платформе грузовика.

ВОЕННОЕ ТАКСИ

Транспортные возможности автомобилей, как грузовых, так и пассажирских, в полной мере раскрылись в условиях первой мировой войны. Автомобили с их подвижностью, свободой в выборе трассы, высокой средней скоростью, способностью к маскировке от нападения с воздуха стали важным видом военного транспорта, а в отдельных случаях и незаменимыми боевыми единицами. Об этом напоминает стоящий в Музее оружия в Париже среди танков и походных кухонь легковой автомобиль — обыкновенный «Рено», модель 1910 г.

Автомобилю «Рено-такси» посвящена французская почтовая марка. Его уменьшенные модели фигурируют на витринах магазинов игрушек, украшают чернильные приборы, пепельницы, точилки для карандашей. С изображением этого автомобиля во Франции можно встретиться везде — им покрыты столовые клеенки, пивные кружки, женские головные платки. И всюду под рисунками и моделями есть этикетка: «Марнское такси». Почему же у французов старенький «Рено» возведен в ранг национального героя?

В 1914 г. германская армия неудержимо двигалась к Парижу. Передовые отряды достигли реки Марны, приблизились к важной железнодорожной магистрали в нескольких десятках километров от столицы. Оборона города не была заблаговременно обеспечена войсками. 7 сентября положение стало критическим. Нужно было за сутки перебросить на Марну вновь сформированную дивизию. Железная дорога могла перевезти не более бригады, для переброски пешком не хватало времени. И вот генералов, руководивших обороной, осенила идея — призвать на помощь парижские автомобили-такси.

За один день 11 тысяч (!!! Вспомним 700 "Руссо-Балтов") такси, главным образом автомашин марки "Рено", перевезли больше десяти тысяч солдат и офицеров на линию фронта. Поскольку расстояние от линии фронта было не слишком велико (50 километров). машины могли совершать по два-три рейса.

То, что будущая королева Великобритании Елизавета II в годы второй мировой войны была водителем и ремонтировала в автошколе автомобили, известно многим. Но далеко не все знают, что дамы из высших слоев британского общества водили военные автомобили в годы первой мировой войны. В автомобильном отряде служили 22 леди — графини, герцогини, супруги и дочери графов и пэров. Кто-то, возможно, подумает, что их военная служба была фикцией. Но это не так. Дамы носили защитную солдатскую форму и соблюдали все требования воинской дисциплины.

История рассказывает об операции, в которой участвовали лондонские автобусники. Она значительно превосходила по своим масштабам парижскую. 16 сентября 1914 г. в состав континентальных войск было включено 70 «двухэтажек» для переброски в Дюнкерк. Автобусы, с которых даже не успели снять рекламные щиты, перевозили войска то в Ипр, то в Лилли, то в Турне, осуществляя регулярную связь между Дюнкерком и действующими армиями. К октябрю на европейском театре военных действий применялось до 300 автобусов, объединенных в корпус армейской поддержки. Всего же за годы войны на фронт было отправлено около 1300 автобусов, из которых потом к «мирной жизни» вернулось всего 300.

В других крупных военных операциях тоже с успехом были применены автомобили. В мае 1915 г. в Галиции и в декабре в боях на реке Стырь победу русской армии обеспечил своевременный подвоз подкреплений, пулеметов и снарядов на автомобилях. Когда германская армия осаждала французский город и крепость Верден, единственная железная дорога, связывавшая город с тылом, находилась под обстрелом неприятельских орудий. На выручку были брошены грузовые автомобили «Берлье» и «Юник». До шести тысяч машин в сутки подходило по шоссе к Вердену. За три месяца боев было подвезено более миллиона солдат и около двух миллионов тонн грузов, вывезены сотни тысяч раненых.

К концу первой мировой войны в армиях стран, выступивших против Германии, числилось уже более 200 тыс. автомобилей.

АВТОМОБИЛИ РУССКОЙ АРМИИ
В российской армии стратегические автомобильные перевозки почти не применялись. В 1914 г. значительное количество автомобилей использовалось для подвоза боеприпасов в Лод-зинской операции. В 1916 г. во время Брусиловского прорыва 30 автомобилей перебросили на несколько десятков километров 79-ю пехотную дивизию.
На вооружении российской армии находились также и пулеметные автомобили. Однако впоследствии уязвимость не защищенных броней машин заставила отказаться от «автотачанок». Их сменили броневики.

Несмотря на то, что возможный противник был просчитан российским генштабом задолго до начала боевых действии, автопарк российской армии в большинстве своем был укомплектован автомашинами немецкого производства, в частности, изготовленными фирмами «Даймлер» и «Бенц». В процессе войны эта вполне надежная техника была лишена поставок запасных частей и фактически мертвым грузом повисла на шее армии. Не спасла положение и мобилизация технических средств, проведенная в начале войны. 475 грузовиков и 3562 легковых автомобиля, собранные во время мобилизации, были слишком разнотипны, а этот факт существенно отражался на их эксплуатации и ремонте. Только в 1916 г. Россия стала приобретать технику крупными партиями, в основном автомобили ФИАТ, «Уайт», «Паккард», «Берлье» и «Рено».

Кроме автомобилей, закупаемых у союзников, в годы первой мировой войны в России началось производство собственных машин военного назначения, правда, в очень небольшом количестве. В мае 1913 г. по предложению инженера артиллерийской технической конторы Путиловского завода Лен-дера бортовую платформу 5-тонного грузовика производства Русско-Балтийского вагонного завода переделали для установки на нее качающейся «противоаэропланной пушки». Первые четыре машины поступили для испытания на Главный артиллерийский полигон под Петроградом в конце 1914 г.

В феврале 1915 г. первые самоходные зенитные пушки, способные развить скорость до 20 км/ч, были готовы, а в марте направлены для воздушного прикрытия Царского Села. Вскоре на Западный фронт отправилась вторая батарея, которой командовал капитан Тарновский. 17 июля она успешно отразила налет девяти германских аэропланов. Позже под Варшавой батарея сбила два вражеских самолета.

Следует отметить, что к концу 1917 г. с французской стороны в военных действиях принимали участие 92 тыс. автомашин, с английской — 76 тыс., с немецкой — 56 тыс., с русской — 21 тыс. Проба сил автомобиля в новом качестве прошла успешно.

ФИАТ — один из наиболее распространенных типов бронеавтомобилей в русской армии в годы первой мировой и гражданской войны. Бронирование осуществлялось на Ижорском заводе. Боевая масса 53 Щ экипаж — 4 человека; вооружение — два пулемета «Максим» 7,62 мм; бронезащита — 6—8 мм; максимальная скорость — 60 км/ч.

Автомобили в России считались «военнообязанными». В начале войны у частных лиц было реквизировано несколько тысяч легковых машин. Все они были «разномастные»: немецкие, американские, французские, итальянские.

Главной причиной, вынуждавшей Россию закупать автомобильную технику за пределами страны, была узкая гамма моделей, выпускаемых на ее автомобильных заводах.

Первая передвижная «противоаэропланная пушка» конструкции Лендера. 1914 г.

БРОНЕВИК: АВТОМОБИЛЬ ПЛЮС ЗАШИТА

В 1902 г. офицер русской армии Накашидзе в своей книге «Автомобиль, его экономическое и стратегическое значение для России» доказал экономическую выгоду применения автомобилей, в частности, в условиях Кавказа. В 1904 г. он разработал проект бронеавтомобиля собственной конструкции.

По его чертежам во Франции фирмой «Шарон, Жири-до и Вуа» на шасси фирмы «Рено» в конце 1904 г. был построен первый бронеавтомобиль, поступивший на вооружение русской армии. Корпус броневика был изготовлен из стали толщиной 4,5 мм. Его вооружение состояло из пулемета фирмы «Гочкис», установленного во вращающейся башенке. Запасной пулемет находился внутри корпуса. В 1906 г. после испытания на Красносельских маневрах приемная комиссия признала бронеавтомобиль «пригодным для разведки, связи, борьбы с конницей, а также для преследования отступающего противника».

Следующим бронеавтомобилем русской армии стал защищенный стальными листами «Рено». Такую конструкцию предложил в 1915 г. штабс-капитан Мгебров. Все машины этой марки имели радиатор, расположенный за двигателем, поэтому Мгеброву удалось построить бронеавтомобиль с сильно скошенной передней частью, напоминавшей по форме клин. Защищенность машины Мгеброва выгодно отличалась от других типов броневиков: пуля, пробивавшая вертикальный бронелист, скользила по наклонным плоскостям корпуса новой машины.

В том же году русский офицер Поплавко разработал на шасси полноприводного грузовика «Джеффери» бронеавтомобиль оригинальной конструкции. Форма его корпуса позволяла легко разрушать проволочные заграждения. Практически это был прообраз танка, который должен был двигаться перед наступающей пехотой, прокладывая ей путь.

БРОНИРОВАН И ВООРУЖЕН ПУШКОЙ

Проектирование тяжелого пушечно-пулеметного бронеавтомобиля началось осенью 1914 г. на Путиловском заводе. Проект разработал начальник Офицерской стрелковой школы генерал-майор Филатов. Машина предназначалась для усиления на поле боя подразделений пулеметных броневиков. Первый автомобиль этой серии, получивший название «Гарфорд», был готов к отправке на фронт 3 мая 1915 г., а к октябрю закончились работы на всех 30 запланированных к бронировке шасси.

Автомобиль «Рено», «бронированный» Мгебровым. 1915 г.

Бронированный автомобиль «Гарфорд». Боевая масса — 8,6 т; экипаж — 8—9 человек; вооружение — три пулемета «Максим»; бронезащита —6,5мм; максимальная скорость — 18 км/ч, при движении задним ходом — 3 км/ч.

Корпус машины, изготовленный из броневых листов, устанавливался на специальную стальную конструкцию, приклепанную к раме шасси. Функционально он делился на три части. В передней, над двигателем, находилась водительская кабина. Бензобак размещался под сиденьями шофера и его помощника. Среднюю часть занимало пулеметное отделение, в котором находились два «Максима», установленных по левому и правому бортам. Всю заднюю часть броневика занимала вращающаяся броневая башня с установленной внутри противоштурмовой пушкой образца 1910 г. Кроме пушки, в башне был установлен еще один пулемет и располагались патронташи для 12 пушечных патронов. В стенках бронекорпуса были круглые амбразуры для обзора местности, закрывавшиеся заслонками. Изнутри бронекорпус был обшит войлоком и холстом.

Шасси «Гарфорда» оказалось несколько перегруженным, вследствие чего динамические характеристики машины были довольно скромными, а наличие только одного ведущего моста и сплошных шин резко ограничивало ее проходимость. Главным достоинством «Гарфорда», за которое ему прощали все недостатки, считалась мощная пушка.

Оставшиеся на территории России после первой мировой войны «Гарфорды» впоследствии участвовали в боях на всех фронтах гражданской войны. В зависимости от принадлежности («красным» или «белым») их переименовывали в «Карл Маркс» или «Корниловец», «Пролетарий» или «Россия», «Троцкий» или «Дроздовец».

В 1923 г. в связи с износом ходовой части было принято решение о переводе «Гарфордов» на железнодорожный ход. А в 1931 г. решили снять машины с вооружения и «разбро-нировать». Видимо, процесс затронул не все машины, поскольку они были запечатлены в 1941 г. на трофейных немецких фотографиях.

В Питере хранится подлинный броневик времен Первой мировой войны. Это так называемый «русский Остин» (или «Остин-Путиловец»), самый распространенный бронеавтомобиль тех лет. Именно с этой машины апреле 1917 года Ленин произнес свою историческую речь у Финляндского вокзала в Петрограде.

У этой неплохой в целом машины были серьезные недостатки. К ним относились прогибание заднего моста при езде по пересеченной местности, в результате чего заедали полуоси и движение становилось невозможным. Броня «остинов» была слишком тонкой (4 - 5 мм), и ее с расстояния 200 м пробивала обычная винтовочная пуля. Две пулеметные башни, установленные рядом, мешали друг другу при стрельбе во фланг, а высокая крыша передней части корпуса мешала ведению огня вперед.
Пришлось их партиями отзывать с фронта на доработку. На них устанавливали 6-мм броневые листы, усиливали задние мосты. Кроме того, боевой опыт показал, что большая часть бронеавтомобилей поражалась противником при развороте назад. Поэтому русские мастеровые, порой во фронтовых условиях, ставили на «остинах» вторые (задние) посты управления, что позволяло машине быстро, задним ходом, выходить из-под обстрела.

Остин-Путиловец».

Потом Россия отказалась от иностранных броневиков. Закупали только шасси грузовых автомобилей, которые бронировались на Путиловском и Ижорском заводах. С 1916 года самыми распространенными в русской армии стали пулеметные двухбашенные машины на английском шасси «Остин» и на американском «Фиате» (отсюда название «Фиат-Ижора»), выпускавшемся по итальянской лицензии. Чертежи «русского Остина» разработали инженеры Путиловского завода. На шасси полуторатонного грузовика с усиленными рамой, задним мостом и рессорами монтировали корпус из ижорской стали толщиной 8 мм, который винтовочные пули не пробивали с любых дистанций. Для защиты экипажа от осколков изнутри броневик обтягивали сукном или войлоком. Низкие башни разместили по диагонали, что позволяло вести одновременно фланговый огонь из обоих «максимов». Кожухи пулеметов имели броневое прикрытие и соединялись шлангами с дополнительными водяными баками для охлаждение стволов, расположенными под крышей башни. Бронеавтомобиль имел второй пост управления. Всего же с 1915 по 1919 год в Британии было куплено 240 «Остинов». Для своих «остинов» англичане предусмотрели два комплекта колес: пневматические и боевые, с шинами из сплошной резины, не боявшимися пуль или случайных проколов. Наших такая запаска, как принято, мучила, и петербургский химик Гусс изобрел легкий и упругий наполнитель для универсальных шин бронеавтомобилей. Такие шины прозвали гуссматиками.

В августе 1916 года на тот же «Остин» вместо задних колес установили широкую резиновую гусеничную ленту, передние колеса были уширены, а перед ними расположили катки небольшого диаметра, помогавшие преодолевать рвы и окопы.

Новый «Остин» по проходимости значительно превосходил колесные броневики и почти не уступал им в скорости, развивая до 40 км/ч. В октябре 1916 года для бронемашин создали новую башню, из которой можно было вести огонь и по воздушным целям. Так появилась и полугусеничная техника, и мобильная ПВО. Эти машины были на вооружении Красной армии и в 20-е годы.
Броневой автомобиль «Остин-Путиловец». 1915 г Вместо задних колесу машины была широкая металлическая гусеничная лента. Передние колеса были сделаны более широкими, перед ними располагались специальные катки небольшого диаметра, помогавшие преодолевать рвы и канавы. Боевая масса —5,3 т., экипаж— 5 человек; вооружение — два пулемета «Максим»; бронезащита — 8мм.

И еще фото техники той войны:

Первым российским бронеавтомобилем принято считать блиндированный (то есть – бронированный) автомобиль конструкции Михаила Накашидзе, подъесаула 7-го Сибирского казачьего полка. Однако сведения о происхождении изготовленной во Франции машины настолько противоречивы, что многие историки ставят под сомнение сам факт участия грузинского князя в разработке этого броневика. Во французских источниках бронеавтомобиль вообще фигурирует как Charron. Впрочем, по прошествии более ста лет нам, по большому счету, уже все равно, кто был его конструктором: сибирский казак из грузин или группа французских инженеров. Гораздо важнее – конструктивные особенности боевой машины, ставшей предтечей всей отечественной бронетехники.

От Варшавы до Манчжурии

Достоверно известно, что Михаил Накашидзе действительно был горячим сторонником развития нового в ту пору самодвижущегося транспорта и популяризатором автомобильной техники, фактически предсказавшим замену кавалерии бронированными машинами.

Еще в 1902 году в Петербурге вышла в свет его книга «Автомобиль, его экономическое и стратегическое значение для России». Словом, если бы в те давние времена существовал Интернет, то темпераментный подъесаул наверняка был бы постоянным автором портала Колёса.ру.

Возможно, книга не произвела на российское общество должного впечатления, и князь принял решение строить и продавать автомобили самостоятельно. В 1903 году на паях с графом Потоцким и полковником Головиным он он открыл в Варшаве автотранспортное предприятие «Большой международный гараж автомобилей». Фирма занималась продажами французских машин «Панар-Левассор» и собирала собственные автомобили из французских комплектующих. То есть, Михаил Накашидзе и в этом предвосхитил деятельность современных автозаводов по производству иномарок на территории России.

В том же году Накашидзе начал работать с французской фирмой «Шаррон, Жирардо, Вуа» (Charron, Giarardot, Voigt), основанной в 1901 году. По некоторым данным, князь был одним из акционеров этого предприятия. Во всяком случае, в переписке с представителями Генерального штаба он порой представлялся как «директор отдела броневых автомобилей фирмы «Шаррон».

Действительно, в 1902 году компания «Шаррон, Жирардо, Вуа» представила на парижской выставке бронеавтомобиль, вооруженный 8-мм пулеметом Гочкиса, который также прошел испытания во время маневров французской кавалерии. А в 1905 году сотрудник фирмы «Шаррон», отставной артиллерист Гюйе, спроектировал полностью бронированный автомобиль с вращающейся на 360 градусов пулеметной башней. Позже конструкция башни приписывалась Накашидзе, хотя известно, что патент на нее за № 363712 принадлежит именно Гюйе.

В 1905 году Михаил Накашидзе отправился добровольцем на русско-японскую войну во главе им же сформированной команды разведчиков. Там он продолжал убеждать всех в той пользе, которую могут принести военной разведке бронемашины. В частности, летом 1905 года он направил командующему Манчжурской армией генерал-адъютанту Николаю Линевичу предложение: заказать во Франции броневик и испытать его в боевых условиях. Стоимость новой машины составляла 30 тысяч царских рублей, что было не просто дорого, а запредельно дорого (для сравнения: казачья лошадь стоила в ту пору около 100 рублей).

Будучи знакомым с армейской бюрократией, доставить машину в Россию подъесаул предложил за свой счет, на что и получил согласие. Так вот, как раз в вопросах о том, являлся ли он в действительности сотрудником компании-поставщика и имел ли непосредственное отношение к проектированию данного бронеавтомобиля, мнения историков расходятся. Мы же перейдем, наконец, к конструкции машины и ее техническим характеристикам.

От колес до башни

Подобно тому, как стал «отцом» классической компоновки танков, броневик «Шаррон – Накашидзе» стал образцом для большинства бронемашин того времени, в первую очередь – французских, русских и немецких. Двигательный отсек располагался спереди, ведущие колеса – задние (формула 4х2). Отделение управления находилось в передней части броневого корпуса: место водителя – слева, командира – справа. За их спиной – боевое отделение с пулеметной башней, запасным пулеметом и боекомплектом (2400 патронов) в кормовой нише. Патроны укладывались в 10 металлических ящиков по 10 пачек в каждом.

В боевом отделении находились стрелок и его «второй номер», их сиденья во время боя складывались. В боевое отделение при необходимости мог втиснуться и небольшой десант (4-5 человек). Там же помещались два вертикальных бака – для 140 литров бензина и 20 литров масла. Остальной бензин находился в баках под сиденьями водителя и командира. Для внутреннего освещения применялись лампочки накаливания, для освещения дороги – съемная фара-прожектор.

Двигатель – французский четырехцилиндровый карбюраторный, мощностью 37 л. с. Коробка передач была смонтирована отдельно от двигателя, привод на колеса – цепной. Колеса были защищены стальными дисками и имели сплошные резиновые шины (в некоторых источниках указаны как «дутые»). Подвеска – зависимая, на полуэллиптических продольных рессорах.

По сухому грунту машина была способна преодолевать подъем до 25 градусов. В комплект входили переносные мостки для преодоления рвов шириной 3 метра. В походном положении они крепились снаружи, по бортам бронеавтомобиля. Мощность двигателя позволяла развивать скорость до 50 км/ч (по некоторым данным – 60 верст в час, т.е. 64 км/ч). Однако по результатам испытаний выяснилось, что шины не выдерживали скорости более 20 км/ч, нагревались и расслаивались.

Корпус и башня – клепаные, из хромоникелевой брони толщиной 4,5 мм. В качестве приборов наблюдения впервые были применены смотровые щели и перископ. В походном положении крышки лобового и башенного люков поднимались в горизонтальное положение. Могли открываться и броневые листы, защищавшие четыре боковых окна. Посадка и высадка производились через боковую дверь.

Башня конструкции Гюйе не имела подшипников (они появились в поворотных башнях гораздо позже). Она опиралась на колонну, установленную на полу боевого отделения. На этой колонне был установлен ходовой винт и колесо с гайкой, с помощью которых башню можно было приподнять и повернуть на 360 градусов. В походном положении башня опиралась на корпус.

По результатам испытаний – отказать

Бронеавтомобиль прибыл в Россию аккурат к окончанию русско-японской войны и принять участие в боевых действиях не успел. Его доставили в Петербург, где гоняли по шоссейным дорогам и бездорожью в Ораниенбаум и Токсово. По нему стреляли из винтовки и стреляли в цель из его штатного пулемета Гочкиса, а также установленного в башню состоявшего на вооружении российской армии «Максима».

В своих письмах военному ведомству князь сообщал, что согласно его «секретным сведениям» немцы закупают у французов сто таких машин, а японцы ведут переговоры о закупке 150 бронеавтомобилей. Однако эти заявления были абсолютно голословными, и как показала история – еще и неправдой. Тогда Накашидзе решил предложить броневики полицейскому ведомству для борьбы с массовыми беспорядками. 25 (12) августа 1906 года он пришел с этим проектом на прием к премьер-министру Петру Столыпину. И именно в тот момент, когда князь ждал своей очереди, в приемную вошли двое террористов и метнули портфели с бомбами. Столыпин спасся чудом, Накашидзе не повезло. После его смерти проект продвигать было некому, во всяком случае – с таким энтузиазмом.

После князя

Всего фирма «Шаррон» изготовила 12 подобных бронемашин в расчете на русских покупателей (есть противоречивая информация о том, что Накашидзе успел-таки их заказать – на свой страх и риск). Согласно французским источникам, шесть броневиков отправили в Россию в конце 1906 или начале 1907 года, но через российскую границу их не пропустили. Две машины при этом достались Германии: то ли они были реквизированы, то ли приобретены с большой скидкой (чуть ли не в 40%).

Оба эти броневика использовались немцами в боях в Восточной Пруссии в августе 1914 года. Еще один бронеавтомобиль был выкуплен у фирмы «Шаррон» французским военным ведомством. В том же 1914 году он воевал в составе кавалерийского корпуса генерала Сордэ. Считается, что французы использовали броневик в качестве «охотника за дирижаблями», то есть, он стал вдобавок еще и дедушкой современных передвижных зенитных комплексов.

Поставленный в Россию броневик был еще до войны освобожден от брони и вооружения и использовался в качестве обычного штабного автомобиля. Куда делись остальные 8 броневиков – неизвестно. Возможно, они все-таки были проданы французами в Россию, но участия ни в империалистической, ни в гражданской войне почему-то не принимали. Возможно, их постигла та же «конверсия», что и их предшественника.

Краткие технические характеристики

Изготовитель	Charron, Giarardot, Voigt (Франция)
Объем выпуска	12 машин
Колесная формула	4х2
Боевая масса	2,95 тонн
Габариты, мм (ДхШхВ)	4800 х 1700 х 2400
Преодолеваемый подъем	25 градусов
Тип подвески	Зависимая, на листовых рессорах
Тип двигателя	Карбюраторный Charron 4-цилиндровый, рядный, жидкостного охлаждения
Максимальная мощность	37 л. с.
Максимальная скорость	50 км/час
Запас хода по шоссе	500 км
Преодолеваемый ров	3 м (с мостками)
Броня	4,5 мм
Экипаж	4 человека
Вооружение	8-мм пулемет «Гочкис»

Броневик

Армейский Хамви»

Бронированный автомобиль (уст. блиндированный автомобиль , простореч. броневик ) - тип специального военного автомобиля с бронированным корпусом и пулемётным или пушечным вооружением. В период первой и второй мировой войн бронеавтомобиль в отличие от колесного бронетранспортёра , не был предназначен для перевозки десанта и по комплексу выполняемых задач был сходен с лёгким танком этого периода (особенно в СССР). Также в то время эти машины были зачастую разработаны на базе автомобилей, например английский бронеавтомобиль «Роллс-Ройс »

Лёгкий 1930-е

Выражение «бронеавтомобиль»

В СССР выражение «бронеавтомобиль» вышло из употребления после Второй мировой войны. В рамках кампании механизации ВС в СССР выпускался БТР-40 - вариант американского «разведывательного автомобиля» «M3 Scout car» поставлявшегося в СССР по программе ленд-лиза и являвшегося универсальной колесной машиной без башни. Впоследствии дальнейшее развитие концепции двухосной полноприводной бронемашины привело к появлению специализированных плавающих «бронированных разведывательно-дозорных машин» БРДМ-1 и БРДМ-2 которые по компоновке схожи с советскими пулеметными бронеавтомобилями тридцатых годов. Также определенное сходство с ними имеют самоходные гаубицы на 8х8 базе БТР -ов (2С23 «Нона-СВК»). Само по себе выражение «бронеавтомобиль» В СССР в последний раз применялось по отношению к миниатюрному БА-64 . По мнению экспертов по терминологии советских /российских ВС, по отношению к современой колесной бронетехники следует использовать выражение БКМ то есть Боевая Колесная Машина. Однако такая терминология не относится к военным структурам других стран, например в США многоцелевая бронемашина «Кадиллак Коммандо » называется боевой машиной пехоты (Infantry fighting vehicle) либо БТР так как в машине есть десантное отделения на 2 человека. По отношению например к «эрзац-бронеавтомобилю» на базе армейского вездехода «хамви» используется выражение «uparmored HMMWV» то есть «экранированный хамви». Экранированные вездеходы в Ираке используются по политическим причинам - использование тяжёлой бронетехники является свидетельством эскалации военных действий, что вызывает спад энтузиазма по отношению к продолжению военных действий у американского налогоплательщика. Небронированные вездеходы «хамви» понесли значительные потери в Сомали в 1993 и с тех пор эти машины усиливаются броней, полубашнями и используются для поддержки пехоты. По отношению к же к колесным БТР-ам используемым в качестве разведовательно-дозорных (по советской терминологии) машин (например «АТФ Динго ») используется выражение «Infantry Mobility vehicle» - то есть «Мобильная Машина пехоты». Такие машины часто имеют большой клиренс и клинообразное днище- что значительто улучшает защиту пассажиров от последствий наезда на мину.

Сравнение бронеавтомобиля и танка

Преимущества и недостатки бронеавтомобиля обуславливаются двумя факторами - применением колёсного движителя и постройкой на основе коммерческой машины.

• Преимущества бронеавтомобиля :
  • Относительно высокая скорость . Уже к началу 30-х годов скорость большинства бронеавтомобилей превысила 60-70 км/ч, в то время как скорость большинства танков была в полтора-два раза меньше. К нынешнему времени развитие гусеничного движителя танков несколько сгладило эту разницу.
  • Дешевизна . Для получения эрзац-бронеавтомобиля достаточно покрыть гражданский автомобиль стальными листами достаточной толщины и установить на нём пулемёт. И даже бронеавтомобили специальной постройки значительно дешевле аналогичных по массе танков, обычно используя многие узлы гражданских машин.
  • Надёжность . За счёт этих факторов бронеавтомобили, особенно в -30-е годы, как правило, были и значительно надёжнее танков, хотя после Второй мировой , развитие танков почти свело на нет это преимущество.
  • Преимущества в миротворческих операциях - простота заброса в зону боевых действий и менее «военный» вид. К тому же, танк проявляет свои преимущества только в масштабных боях, которых в миротворческих операциях практически не бывает.
• Недостатки бронеавтомобиля :
  • Плохая проходимость . Разнообразные эрзац-бронеавтомобили, как правило, способны эффективно действовать исключительно на хороших дорогах, поскольку проходимость их перегруженного и снабжённого узкими колёсами шасси даже хуже, чем у послужившего для них базой гражданского автомобиля. Бронеавтомобили специальной постройки обычно снабжены гораздо более эффективным, зачастую многоосным, шасси, но всё равно значительно уступают танкам в проходимости.
  • Недостаточные защищённость и вооружение . Являются прямым продолжением предыдущего недостатка. Колёсное шасси бронеавтомобиля серьёзно ограничивает максимальную нагрузку, что не позволяет оснастить его мощным вооружением или толстой бронёй.

История развития конструкции и боевого применения бронеавтомобилей

Появление бронеавтомобилей

Бронеавтомобили межвоенного периода

Бронеавтомобили Второй мировой войны

Послевоенное развитие бронеавтомобилей

В настоящее время преимущественно распространены боевые разведывательные машины (БРМ) и боевые разведывательно-дозорные машины (БРДМ), служащие для вспомогательных военных операций, разведки, патрулирования и в качестве базы для машин специального назначения: пусковых установок тактических ракет малой дальности и ПВО , противохимической и антирадиационой защиты и т. д.

В ряде иностранных армий на вооружении находятся пушечные бронеавтомобили, т. н. «колесные танки », отличающиеся от гусеничных аналогов меньшей стоимостью, меньшим весом, повышенной скоростью передвижения и меньшим воздействием на дорожное полотно при сравнимой проходимости благодаря многоосной полноприводной схеме (не менее трех и не более пяти осей) и системе централизованного регулирования давления воздуха в шинах.

Patria AMV (AMV - Усовершенствованная модульная машина) представляет собой 8x8 или 6x6 многоцелевой военный автомобиль, разработанный финской компанией «Патрия» в 2001 г.

Конструкция бронеавтомобиля

Российские бронеавтомобили

Спецавтомобиль "Федерал" на базе войскового грузовика "Урал-55571". Предназначен для перевозки сотрудников милиции или военнослужащих. Кабина водителя, моторный отсек, топливный бак и аккумуляторы защищены усиленной броней, в кузове размещена бронекапсула, рассчитанная на перевозку 12 человек. В ней устроены обзорные бронестекла и бойницы. Капсула обеспечивает защиту от взрыва осколочно-фугасного устройства массой шесть килограммов тротила и от поражения пулями снайперской винтовки и автомата Калашникова

Даймлер и Бенц изобрели свои машины в XIX веке, но надёжным и распространённым транспортным средством автомобиль стал лишь в ХХ-ом. Военные сразу проявили интерес к новым самодви-жущимся повозкам, планируя использовать их для перевозки грузов и персонала, применять для буксировки артиллерии и как шасси для нового вида вооружений -бронеавтомобилей.

До начала Первой мировой войны удалось создать несколько десятков опытных и мелкосерийных бронемашин, однако к концу 1914 г. выяснилось, что ни в одной стране мира нет подходящей модели для развёртывания серийного производства броневиков. Проектировать что-либо заново было уже некогда: первый период войны был манёвренным, и бронеавтомобили требовались немедленно. Конструкторы срочно просматривали автопарки, надеясь выбрать наиболее подходящее шасси для установки бронекорпуса. Вот здесь многие и обратили внимание на американские автошасси фирмы Motor Саг White. Эту фирму в середине XIX века создал известный изобретатель Томас Уайт. Она изготавливала швейные машинки, велосипеды, паровые машины и автомобили с паровыми двигателями. В 1906 г. паровые автомобили «Уайт» (White) стали поступать в армию США. В 1909 г. начали выпуск автомашин с 4-цилиндровыми двигателями внутреннего сгорания грузоподъёмностью от 750 кг до 5 т, которые также закупались военными.

После начала войны шасси «Уайт» в больших количествах экспортировали в союзные страны Европы. Наиболее распространённым было однотонное шасси ТЕВО с 16-клапанным карбюраторным двигателем мощностью 28,9 л.с. и 3-ступенчатой коробкой передач. На его базе изготовляли лёгкие грузовики и тягачи. В кузове ТЕВО размещались скамейки на 9 – 12 человек.

С 1912 г. фирма начала выпуск своего самого известного 1,5-тонного грузовика ТВС с 30-сильным двигателем, 4-ступенчатой коробкой передач и карданным приводом на задние сдвоенные колёса. Шины были литыми. В 1914 г. ТВС поступил на вооружение американских войск в Мексике, а во время Первой мировой войны использовался экспедиционным корпусом США во Франции. В 1917 г. автомобиль ТВС послужил прототипом первого американского «стандартного грузовика» Liberty А. Распространённым был также 2-тонный длиннобазовый вариант TDC, ставший базой первого военного пожарного автомобиля.

В армии использовались и тяжёлые машины ТС, TAD, TCD и TDC грузоподъёмностью 3 – 5 т, имевшие массивную раму с полукруглой передней поперечиной, игравшей роль бампера, 4-цилиндровые двигатели мощностью 40 – 45 л.с., цепные приводы и широкие стальные колёса.

В общей сложности за годы войны компания White Motor Саг изготовила 18 тысяч автомобилей.

В русской императорской армии грузовики «Уайт» появились ещё до Первой мировой войны. В 1912 г. автоцистерна, изготовленная этой фирмой, участвовала в испытательном пробеге военного ведомства. В 1915 – 1916 гг. русская армия получила несколько 76,2-мм зениток Тарнов-ского/Лендера на небронированном шасси

5-тонных грузовиков «Уайт», сформировав две зенитные батареи на автомобильном ходу. С лета 1917 г. они стали одними из наиболее боеспособных частей. В 1917 году одна зенитная батарея вошла в состав армии Юденича и принимала участие в наступлении на Петроград… В 1919 г. два её зенитных автомобиля «Уайт» были реквизированы в эстонскую армию, где они получили персональные имена Sorts и Puuk.

White Armored Саг 4×2 Model 1916

На Румынском фронте в составе 97-го Лифляндского пехотного полка 1916 - 1917 гг. воевали автомобили «Уайт» ТВС с установленными на них лебёдками конструкции Кармышева марки «Адсудза» (сокращение от слов «Адмиралтейский судостроительный завод», где их и изготовляли в 1915 г.). Всего таких машин было выпущено не больше дюжины. Их использовали также для подъёма и спуска аэростатов.

В 1916 г. в мастерских армейского арсенала США в Рок-Айленде под впечатлением боевых действий в Европе был построен опытный бронеавтомобиль на шасси грузовика White TBC. В следующем году эта машина использовалась частями генерала Першинга в боях с повстанцами Панчо Вильи. В 1-й бронемоторизирован-ной батарее машину называли Pershing Tank, хотя её официальное название White Armored Car 4×2.

В 1917 г. в США на шасси White TBC был создан ещё один бронеавтомобиль на предприятии Van Dorn Iron Works в Кливленде. Единственный изготовленный образец под номером 11508 проходил испытания в Форт Силл (штат Оклахома) до начала 1918 г. Автомобиль вполне соответствовал уровню бронеавтомобилей других стран, но в связи с окончанием войны в серийное производство не пошёл.

В 1918 г. американские экспедиционные силы (A.E.F.) в Европе ощущали острую нехватку колёсной и гусеничной бронетехники. Прототип бронеавтомобиля решили создать прямо во Франции. За основу было взято шасси грузовика White TAB. На него установили деревянный «бронекорпус» и муляжи двух диагонально расположенных башен. Внутри разместили экипаж из 4-х человек. Спицованные колёса закрыли бронедисками.

Бронеавтомобиль, условно именовавшийся White AEF 4×2 Armored Саг, должен был послужить прототипом для реальной боевой машины, но за дальнейшее развитие проекта никто не взялся. Автомобиль-макет просуществовал до 1921 г., а потом был разобран.

Ещё одной страной, где изготавливали бронеавтомобили на шасси «Уайт», стала Россия. В ноябре 1914 г. отставной полковник инженерных войск Черемзин обратился в Военное ведомство с предложением создать «броневую автомобильную разведывательную команду» из нескольких бронемашин. Полковнику были выделены четыре машины (3 легковых и 1,5-тонный грузовик «Уайт»), Бронировка машин осуществлялась на средства купца Меркульева по образцу французских бронеавтомобилей: бронекрыша отсутствовала, а пулемётное вооружение устанавливалось за щитами.

Приёмная комиссия посчитала уровень бронирования недостаточным. В итоге, весной 1915 года три из четырёх бронеавтомобилей, в том числе «Уайт», были отправлены на Ижорский завод для усиления бронирования.

Проекты перебронировки разрабатывались штабс-капитаном В.А. Мгебровым. К тому времени на заводе уже велась сборка лёгких бронеавтомобилей «Рено» по его проекту. Обычно Мгебров бронировал легковые автомобили и активно использовал расположение бронелистов под большими углами наклона. На «Уайте» конструктору удалось разместить в кормовой части цилиндрическую башню с 37-мм пушкой Гочкиса, созданную на основе лёгкой морской пушки с изменённым клиновым затвором. Длина ствола орудия составляла 20 калибров (740 мм). Угол поворота башни ограничивался броне-корпусом (около 270°). Следует учитывать, что в те годы в бой бронеавтомобили шли задним ходом, что отчасти компенсировало невозможность ведения огня по ходу машины. Помимо пушки, на машине было ещё два 7,62-мм пулемёта «Максим» образца 1910 г. с водяным охлаждением ствола. Корпус бронеавтомобиля был склёпан из 4 – 7-мм листов катаной хромоникелевой броневой стали Ижорского завода.

В отличие от бронеавтомобиля «Рено» конструкции Мгеброва, у «Уайта» радиатор располагался перед двигателем, что не позволило сделать бронирование моторного отсека клиновидным. Для доступа к двигателю по бортам имелись небольшие люки, а крыша моторного отделения была сделана откидной на шарнирных петлях.

В отделении управления слева размещалось сиденье водителя, справа – командира. Для наблюдения за местностью водитель и командир располагали двумя смотровыми окошками с откидными бро-некрышками, в их нижней части приклёпывались специальные бронеуголки, препятствующие попаданию пуль и осколков, рикошетирующих от лобового бронелиста. В боковых скосах для водителя и командира имелось по одной амбразуре.

Пулемётное отделение венчала башня-рубка конструкции Мгеброва, имевшая в плане сложную конфигурацию, напоминавшую стилизованное сердце. На крыше башни находилась цилиндрическая наблюдательная башенка со смотровыми щелями. Для посадки/высадки в машину экипаж располагал тремя дверьми: одна – в правом борту отделения управления, две – в бортах цилиндрической части пулемётного отделения.

Двигатель бронеавтомобиля соответствовал базовому шасси White – карбюраторный, 4-цилиндровый, рядный, жидкостного охлаждения, рабочим объёмом 3,672 л и мощностью 35 л.с. При движении по шоссе бронеавтомобиль развивал скорость до 42 км/ч, по просёлку скорость падала до 18 – 20 км/ч. Ёмкость топливного бака составляла 100 л, что позволяло машине пройти по шоссе 230 – 250 км.

Подвеска - зависимая, на полуэллиптических листовых рессорах.

Колёса переднего моста – односкатные, заднего – двускатные с литыми грузошинами и бронированными дисками.

15 сентября 1915 г. «Мгебров-Уайт» в составе 29-го автомобильного пулемётного взвода был отправлен в Тифлис в распоряжение Кавказской армии, действовавшей против турок. Однако летом следующего года материальная часть взвода, в том числе и «Мгебров-Уайт», была возвращена на Ижорский завод для ремонта, после чего «Уайт» снова убыл на фронт.

После Октябрьской революции броневик оказался на стороне красных и в 1920 г. использовался в оборонительных боях на Каховском плацдарме. Данных о его дальнейшей судьбе нет.

Во время советско-польской войны 1920 – 1921 гг. войска Советской России широко использовали восстановленную бронетехнику царской армии. Шасси для популярных «остинов» из Англии, естественно, уже не поставлялись. Потому часть бронекорпусов при ремонте переставлялись на другие подходящие шасси. В ходе неудачных боевых действий в руки поляков в качестве трофеев попало два «остина» 1-й серии, переставленных на шасси White TBC (внешне они отличались большей базой и характерными колёсами грузовиков White).

В 1917 г. фирма Renault построила бронеавтомобиль, установив корпус опытного броневика Segur & Lorfeuvre на шасси американского 2-тонного грузовика White. К началу Первой мировой войны Франция располагала 2000 шасси «Уайт» двух типов: TAB, выпускавшихся в США с 1915 по 1919 год, и ТВС, производившихся по лицензии фирмой «Рено» с 1915 по 1922 год. Шасси отличались шириной и массой. В серийном производстве бронемашин, получивших обозначение White AMD, использовались и те, и другие. 25 августа 1917 г. броневик «Уайт» был принят на вооружение французской армии. Всего фирмой Renault было построено 230 бронемашин этого типа, еще 20 – собрали на американских шасси. Несомненно, это были одни из лучших бронированных машин Первой мировой войны, но к началу Второй мировой они уже устарели.

Полностью закрытый бронированный корпус машины был склёпан из листов катаной стали толщиной 8 мм. Экипаж состоял из 4-х человек: командир (унтер-офицер), водитель переднего поста управления, водитель заднего поста управления и наводчик, обслуживавший пушку и пулемёт.

Доступ к двигателю для обслуживания и ремонта обеспечивали два съёмных бортовых листа на стенках бронекапота, крепившиеся болтами к каркасу. Спереди моторное отделение закрывалось бронированным горизонтальным жалюзи с двумя неподвижными пластинами и верхней подвижной крышкой, которая поднималась на шарнирных петлях, обеспечивая приток воздуха к радиатору. Позади моторного отделения находилось отделение управления, в котором располагались водитель (слева) и его помощник (справа). Обзор им обеспечивали два лобовых окна с опускаемыми бронекрышками и два круглых смотровых отверстия в бортах с бронекрышками полукруглой формы.

Бронемашина была оборудована вторым постом управления для движения задним ходом. При необходимости этот пост занимал помощник водителя. При этом механизм реверсивной передачи допускал на всех четырёх передачах примерно такие же скорости движения задним ходом, как и вперёд. Однако задний пост управления не имел всех органов управления. Кроме того, вождение бронемашины с кормового поста управления требовало определённой сноровки, так как при этом управляющие колёса находились сзади. Наблюдать за местностью водитель заднего поста мог через узкое кормовое окно с бронекрышкой и два боковых смотровых отверстия.

Над боевым отделением размещалась клёпаная симметричная башня кругового вращения. На её крыше имелись два люка, через которые командир машины и наводчик могли вести наблюдение за местностью. Помимо этих люков, для обзора были предусмотрены смотровые щели с бронекрышками.

В башне противоположно друг другу были установлены 37-мм пушка SA 18 образца 1916 г. и 8-мм пулемёт «Гочкис». Кроме того, в боевом отделении перевозился запасной пулемёт, который использовался для стрельбы по воздушным целям. При необходимости он монтировался на вилочном станке, прикреплённом по левому борту на уровне лобового окна. Вести огонь из зенитного пулемёта можно было только выйдя из остановившейся бронемашины. В этом случае снаряжённая патронная лента подавалась к нему через круглое смотровое отверстие в борту отделения управления. Для входа экипажа в машину в обоих бортах имелись большие прямоугольные двери: левая открывалась в сторону кормы, правая – в сторону передней части машины.

На бортах кормовой части корпуса располагались большие ящики для инструментов и запасных частей. По левому борту на специальных скобах крепился штатный шанцевый инструмент – лопата и кирка.

Для движения в тёмное время суток бронемашина была оборудована большой съёмной фарой-прожектором, крепившейся по центру над жалюзи радиатора, и парой фар меньшего размера, смонтированных у верхних углов передней стенки моторного отделения. Четвёртая фара, служившая для освещения дороги при движении задним ходом, располагалась на левом заднем крыле.

В ходовой части машин использовались деревянные спицованные колёса с литыми грузошинами типа «Дюкасбль» (на задней оси стояли двускатные колёса).

До середины 1930-х гг. бронеавтомобиль «Уайт» являлся основной ударной силой французских бронекавалерийских войск во Франции, Марокко, на Ближнем Востоке и даже в Шанхае. К сентябрю 1939 г. в Северной Африке оставались еще 57 бронеавтомобилей White с «родным» шасси. Последний раз они участвовали в бою в 1941 г. на Ближнем Востоке в составе 6-го и 7-го бронекавалерийских полков. Сохранилось несколько фотографий, на которых немцы с удивлением рассматривают трофейные бронеавтомобили с деревянными спицованными колёсами.

В октябре 1918 г. в Москву на ещё недостроенный завод АМО начали поступать с фронта разбитые трёхтонные грузовики «Уайт». За 1919 г. поступило 250 трёхтонок ЕС и TAD. Машины эти по тем временам считались довольно хорошими. Но у двигателей был серьёзный недостаток – часто лопались нижние крышки шатунов. Американцы делали их из бронзы.

Бронирование автомобилей на Ижорском заводе. Слева – «Мгебров-Уайт»

Потерявший связь с валом шатун вызывал, как правило, полное разрушение блока и картера двигателя. Такие аварии надолго выводили из строя десятки нужных стране машин. Запасных частей для «Уайта» уже не оставалось, и поэтому для ремонта грузовиков на заводе АМО была организована отливка и механическая обработка блоков и картеров. Дело это оказалось трудным: чертежей не было, работу пришлось выполнять по «натуре». Более 300 отлитых блоков пришлось отбраковать на разных стадиях механической обработки, прежде чем удалось получить хорошие результаты. При восстановлении грузовиков на АМО от старых моторов использовались только шатуны, коленчатые и распределительные запчасти; было освоено производство водяных и масляных насосов, спроектирован новый радиатор типа ФИАТ более рациональной конструкции с удачным креплением к раме. Даже карбюраторы типа Zenith для этих двигателей начали изготовлять у себя – на 4-м государственном автомобильном заводе в Москве – бывшей фабрике Ильина.

Четырёхцилиндровые двигатели «Уайт-АМО» мощностью 30 л.с. при 1400 об/мин. выпускались в Москве до 1924 г. Их устанавливали на отремонтированные грузовики и дрезины.

Одновременно с мотором завод освоил второй крупный узел трёхтонки – коробку передач. Её фактически пришлось заново конструировать. Коробка «Уайта» отличалась сложностью устройства: четыре передачи вперёд, из которых третья была прямой, а четвёртая – повышающей. Скопировать её не удалось, потому амовцы сделали четырёхступенчатую коробку с четвёртой прямой передачей.

После капитального ремонта на АМО 3-тонные грузовики White TAD приобретали столь много новых нехарактерных черт, что по праву именовались «Уайт-АМО». Занимался капитальным ремонтом грузовиков White и Ярославский автозавод. Концепция его первенца Я-3 формировалась под влиянием White TAD.

13 августа 1924 г. завод АМО на шасси отремонтированного 1,5-тонного White ТВС построил автобусный кузов конструкции И.Ф. Германа и сдал его в эксплуатацию в Московское коммунальное хозяйство. Армейская служба машины кончилась, начались мирные будни.

Л. КАЩЕЕВ

Заметили ошибку? Выделите ее и нажмите Ctrl+Enter , чтобы сообщить нам.